АНТАРКТИКА, ЮЖНАЯ ГЕОРГИЯ И ФОЛКЛЕНДСКИЕ ОСТРОВА

Фотоальбомы

Ушуайя

Пенинсула

Южная Георгия

Фолкленды

Фильмы

УШУАЙЯ Раскрученный в туристическом плане городок, "ворота Антарктики", самоё южное абсолютно всё... Что бы вы подумали, обнаружив на полках сувенирных магазинов аккуратные комплекты тюремной робы? "На что они намекают..." - единственная мысль, которая сумела выкристаллизоваться в моём мозгу из беспредельного изумления. В одном ряду с плюшевыми пингвинами, картами Антарктиды, брелками для ключей, ожерельями из траченных цингой зубов полярников (шучу) и прочей китчеватой дребеденью, красовались любовно упакованные в прозрачный полиэтилен комплектики х/б в желто-черную полоску. Для обоих полов и любых гендеров всех размеров и всех возрастов. Для детей тоже. Особо распальцованный магазин был украшен манекеном заключенного в чистенькой отглаженной робе. Заключённый похож на большую трудолюбивую пчёлку, но неожиданно улыбчивую, не измождённую каторжным трудом. Тема тюрьмы пронизывает жизнь Ушуайи. Тюрьму в Ушуайе любят и берегут о ней добрую память - как о чём-то, что заложило фундамент благополучия города. Холлы гостиниц, ресторанов и торговых центров украшены жанровыми сценками из тюремной жизни. Превалируют сцены побега: мирно храпит задремавший недотёпа охранник, а полосатые пчёлки, хитрО подмигивая друг другу, улепётывают из опостылевшего улья. Из окна верхнего этажа центральной торговой галереи (узники всепоглощающего шоппинга, задумайтесь об аллегории...) свисает канат, связанный, как и положено, из тюремных простыней. Беглец линяет из казённого дома средь бела дня, ничуть не смущаясь присутствием на улице гостей города и местных жителей. На балкон и на крышу высыпали огорошенные охранники и ощетинились винтовками. Беглец не спешит спускаться, охранники - открывать пальбу... Что всё это значит?..

фото из сети

фото из сети

Перебираю в памяти причуды других народов. Припомнились Фиджи, на которых столь же любовно раскручена тема каннибализма, а магазины сувениров завалены людоедской атрибутикой. Всяко место эксплуатирует в коммерческих целях пикантные закутки своей истории, и на Фиджи - "чем богаты, тем и рады..." - это каннибализм. На Фиджи я изменил своему обычаю не плодить на шкафах аутентичные пылесборники и приобрёл специальную деревянную вилку для выедания мозга. Прекрасный подарок жене или любимой женщине, но я привёз его просто так - для прикола... Набор тюремной робы я не купил, хотя футболки с местной символикой, обычно, покупаю. Сейчас жалею. Мог бы подарить кому-нибудь из друзей. Мишке Солодкину, например. Ушуайя - маленький городок на краю света, но и в ней есть культура: музейный комплекс из трёх музеев, расположенный в... вы угадали: в здании бывшей тюрьмы. Почти четыреста камер - это более чем достаточно для провинциального музея, и одна из пяти тюремных галерей законсервирована под будущие экспонаты. Музейный комплекс посвящён трём магистральным тематикам: полярные исследования, маринистика во всех аспектах, и... вы снова угадали: тюрьма. В одних камерах наряженные манекены разыгрывают сцены из тюремной жизни, в других - сцены из жизни полярников. Отличить первых от вторых довольно несложно: Чистенькие, сытые, аккуратно подстриженные и выбритые мужчины - это заключенные, а грязные, лохматые, с горящими лихорадочным блеском голодными глазами - это полярники. "Чему научатся дети в подобном музее" - думалось мне - "и кем они станут, когда вырастут"... Я собирался в эту поездку в столь "роковые минуты ", что голова моя была где угодно, но только не в том месте, куда я так стремился попасть в предыдущие месяцы, и поэтому я не приготовил на тему Ушуайи и Антарктики никаких "домашних заданий". Вернувшись, потихоньку восполняю пробелы. Итак: "откуда у града тюремная грусть" Ниже следует наспех обработанная компиляция из нескольких англоязычных источников. Бриллиант переводческого искусства - от Гугла, огранка (весьма грубая) - моя. ТЮРЬМА "Тюрьма на краю света" в Ушуайе была одной из самых надёжных тюрем на земле благодаря климатическим условиям и географической изоляции. Также говорят, что это была одна из самых страшных тюрем. Тюрьма предназначалась для рецидивистов и особо опасных преступников и была задумана по образцу, реализованному британцами в Тасмании и французами на Острове Дьявола. Побег с Огненной Земли был столь же трудным: лишь двум заключенным удалось сбежать в окрестные леса и горы, да и то лишь на несколько недель. В 1896 году тюрьма приняла первых обитателей: в основном особо опасных преступников, переведенных из Буэнос-Айреса, а также несколько политических заключенных. Отдельная военная тюрьма открылась в 1903 году в соседнем Пуэрто-Голондрине. Две тюрьмы объединились в 1910 году, и это тот комплекс, который мы сегодня видим. Тюрьма состояла из пяти блоков примерно по 76 наружных камер в каждом. Все 386 камер тюрьмы были рассчитаны только на одного заключенного, но в определённые периоды в тюрьме находилось до 600 заключенных. Заключенные получали в тюрьме начальное образование, если они его не имели, и экономическое вознаграждение за выполняемую работу. Одни были заняты столярным, кузнечным, полиграфическим, слесарным или сапожным делом, тогда как другие работали на лесопилке. Дрова заготавливались на территории нынешнего национального парка Огненная Земля, а заключенные прибывали на место работы на небольшом поезде, который использовался исключительно для перевозки заключенных. Да, на том самом: знаменитом и легендарном "End of the World Train". В первой половине 20-го века Ушуайя была "городом при тюрьме", которая была построена аргентинским правительством в том числе для усиления аргентинского присутствия и обеспечения суверенитета над Огненной Землей. Заключенные, таким образом, становились на Огненной Земле вынужденными колонистами и проводили большую часть времени, строя новый город из древесины, добытой в лесах вокруг тюрьмы. Они же построили и железную дорогу, которая теперь является туристической достопримечательностью, известна как "Поезд Края Света" (Tren del Fin del Mundo) и считается самой южной железной дорогой в мире. "Самая южная железная дорога в мире" была открыта в 1913. Её длина составляла 25 километров, и она тянулась вдоль улицы Майпу, проходила через лагерь Монте-Сусана и затем разделялась на две ветви в направлении того района, который сегодня является Национальным парком. Альфонсо Лавадо, родившийся в Ушуайе в 1922 году, и его жена Луз Марина Херес рассказывали: «Тюремные охранники приходили в 6 утра, потому что в 7 отправлялся поезд. Зимой это происходило следующим образом: впереди шла группа осужденных с лопатами. Их было 50 или 60 человек, и они разгребали снег перед маленьким поездом. Таким образом они проделывали первые 10 километров, пока не достигали подножия горы Сусана. В районе пятого или восьмого километра там были овраги, в которых заключенным приходилось проделывать туннели в снегу. Среди наиболее знаменитых заключенных "Тюрьмы на краю света" выделяется Каэтано Сантос Годино по прозвищу "Петисо Орехудо". Это был молодой аргентинец, отличившийся в качестве первого серийного убийцы в своей стране. Также к пожизненному заключению были приговорены серийный убийца Матео Бэнкс и анархист Симон Радовицкий - за нападение, в результате которого в 1909 году был убит начальник полиции Рамон Лоренцо Фалькон. В Ушуайю также отправляли политических заключенных. Это происходило в 1905, 1911 и особенно в 1930-е годы, после военного переворота. Но обстоятельства и жизнь, сложившаяся у них в «тюрьме», бывали весьма специфическими. Ниже - несколько случаев для примера. После революции 6 сентября 1930 года, свергнувшей Иполито Иригойена, депутат-радикал Нестор Апарисио отправился в Монтевидео, где провел три месяца. В интервью газете «Эль Насьональ» он обвинил действующее правительство в защите нефтяных интересов США. Через несколько дней после возвращения из родного города Долорес, он был арестован и доставлен в Национальную тюрьму Буэнос-Айреса. Апарисио оставался там пять месяцев, пока в апреле 1931 года его не отправили на пароходе «Чако» в Ушуайю, откуда он сбежал в августе и затем был сослан в Чили [Этот кульбит я не совсем понял, но бог с ним...]. Он вернулся в страну в марте 1932 года, но навсегда ушел из политики. О своем опыте Апарисио рассказал в книге «Узники Чако и побег из Ушуайи» (1934). Но он был не единственным политическим заключенным на корабле. 7 марта 1931 года вместе с Нестором Апарисио на борт «Чако» поднялись также Педро Бидегейн, Бенавидес, Карлос Монтесом, Марио Сима и доктор Эмир Меркадер, врач, оставивший у жителей Ушуайи самые хорошие воспоминания, благодаря своей мудрости и человечности: он заботился о поселенцах, не взимая с них никакой платы. На корабле политзаключенных разместили по каютам, объяснив им, что получен приказ застрелить всякого, кто посмеет высунуть нос наружу. Ещё один политический заключенный: Рикардо Рохас (1882-1957). Адвокат, профессор философии и литературы, ректор Университета Буэнос-Айреса, литератор и идеолог. Рикардо Рохас выступал против военного переворота и не скрывал своих взглядов. Его выслали в Ушуайю, поскольку он отказался покинуть родину, как было предложено ему правительством путчистов. В качестве политического заключенного Рохас пребывал в Ушуайе с января по март 1934 года. Затем его перевели на остров Мартин-Гарсия и вскоре после этого освободили. В Ушуайе он занимал комнату в доме, расположенном у моря: «Casita policial» («Маленький полицейский дом»), и там он вёл записи, ставшие впоследствии книгой «Архипелаг» [прямо, как Солженицын...], которая публиковалась по главам в газете «Ла Насьон» с августа 1941 по январь 1942 года. Государство выдавало ему 3,20 доллара в день, к которым он добавлял немного собственных денег, и это позволяло ему покупку еду и аренду того небольшого дома, в котором он проживал в одиночестве. Менее удачливым заключенным приходилось делить комнаты с другими осужденными. Тюрьма была закрыта в 1947 году по приказу президента Хуана Доминго Перона в ответ на многочисленные сообщения о жестоком обращении с заключенными. В то время директором тюрьмы был Роберто Петтинато, отец известного музыканта и дирижера. Большая часть охранников осталась в Ушуайе, а заключенных перевели в другие тюрьмы дальше на север. С этого момента и до 1994 года здание тюрьмы использовалось как оперативная база военного назначения. Спустя пару лет гражданская ассоциация Ушуайи добилась того, что ВМС Аргентины отказались от использования этого объекта в военных целях, и тогда при сотрудничестве с властями города в здании были открыты два музея: "Музей тюрьмы" и "Морской музей". В этом же здании с 1996 года действует "Музей морского искусства" Ушуайи. В настоящее время этот музейный комплекс признан национальным историческим памятником и является важной частью любой экскурсии по Ушуайе.

Музей всего, чем славна Ушуайя

Это полярники, а не бандиты

Это бандит, а не полярник

Аргентинский Солженицын, профессор Рикардо Рохас, сочиняет повесть "Архипелаг" об аргентинском Гулаге

АБОРИГЕНЫ Помимо тюрьмы и Антарктиды, жители Огненной Земли любят ещё своих вымерших аборигенов - яганов. Все любят своих вымерших аборигенов - это общечеловеческое качество. Если бы наши аборигены вымерли, я первым бы их возлюбил. На самом деле, яганы (самоназвание - ямана) не совсем вымерли. Их народ насчитывает сегодня порядка 1600 человек, но все они - метисы. Я, конечно, не специалист, но, возможно, каким-нибудь возвратным скрещиванием можно было бы воссоздать этот замечательный народ, однако евгеника сегодня не в чести, да и любить же восстановленный народ, пожалуй, сразу же перестанут. С языком яганов всё и вовсе печально: в 2022 году в возрасте 93 года умерла Кристина Кальдерон - последняя чистокровная яганка и последняя носительница яганского языка. До прихода европейцев яганы были единственными людьми, населявшими Огненную Землю. Само название "Огненная" эта земля получила с легкой руки, или точнее - с языка, Фернандо Магеллана, узревшего на неведомом бреге многочисленные костры яганов. Более всего яганы примечательны своей морозоустойчивостью: несмотря на суровейшие условия, в которых они обитали, им удавалось обходиться практически без одежды. Мне в связи с этим не даёт покоя следующий вопрос: молодцы они, конечно, что закалились морально и физически, но что, помимо застенчивости (неприлично же скрывать голое тело от глаз соплеменников), помешало им изобрести одежду? Маршрут заселения Америк пролегал с севера на юг - от Берингова пролива, через тропический и экваториальный пояса и далее - вплоть до самой южной оконечности южноамериканского континента. Предполагаю, что северный народ, двадцать тысяч лет назад ломанувшийся в Америку через Берингов пролив, понимал толк в тёплой одежде, как понимают его, например, эскимосы с инуитами. По мере продвижения на юг, они, несомненно, раздевались и постепенно теряли навыки изготовления тёплой одежды. К реке Амазонке они, вероятно, дотопали уже абсолютно голыми, но не остановились на достигнутом и продолжили зачем-то продвигаться на юг. На юге, вопреки ожиданиям, становилось всё холоднее и холоднее, но вот засада: заново изобрести тёплую одежду эти ребята так и сумели, избрав путь физиологической адаптации. Вот что пишет Википедия об их достижениях в области защиты от холодного климата: "Несмотря на холодный климат, Яганы практически не носили одежду, и это изменилось только после длительного контакта с европейцами. Они могли выживать в суровом климате, по следующим причинам: 1. Они согревались, ютясь вокруг небольших костров, в том числе разложенных в лодках [небольшие каноэ - центральный элемент культуры ягана и основное средство передвижения]. 2. Они использовали скальные укрытия в качестве убежища во время непогоды. 3. Они покрывали себя животным жиром. 4. У них развился значительно более высокий уровень метаболизма, чем у обычных людей, и это позволяло им генерировать больше внутреннего тепла. 5. Их обычным положением для отдыха было глубокое приседание - это уменьшало площадь поверхности тела и помогало сохранять тепло. По понятным причинам, у меня нет фотографий живых настоящих ягано, и всё, что я видел и фотографировал - это музейные стенды и ошеломляюще убогие манекены (в "тюремном" музее был большой раздел, посвящённый аборигенам). Делюсь тем, что имею...

Для любопытных, но ленивых перетащил сюда статью из Википедии с сокращениями: "Основные традиционные занятия яганов в прошлом - охота на морских млекопитающих и птиц, а также на гуанако [казалось бы - вот вам и одежда, ни в чём себе не отказывай, - ан нет...]; рыболовство, сбор моллюсков и съедобных водорослей. Оружие - копья и гарпуны с костяными наконечниками, пращи, дубины, реже - лук и стрелы с каменными наконечниками. Большую часть года яганы вели бродячий образ жизни, передвигаясь вдоль берега на лодках из коры. Жилище - конические (на востоке) и куполообразные (на западе) шалаши с каркасом из веток, крытые дёрном, травой, водорослями, листьями (при перекочёвках каркас оставался на месте и мог быть использован другими семьями). Независимые децентрализованные общины, низкий уровень социальной стратификации. Экзогамные группы малых семей объединялись эпизодически для совершения обрядов. На местах сборов строили длинный каркасный дом. Патрилокальный брак (если муж не имел своей лодки, то жил с семьёй жены), встречалась полигиния, левират [Левира́т - брачный обычай, по которому вдова обязана или имеет право вступить вторично в брак только с ближайшими родственниками своего умершего мужа, в первую очередь - с его братьями]. Пищу (мясо, рыбу, яйца, моллюсков) готовили на раскалённых камнях или в золе. Воду хранили в вёдрах из коры, подогревали, опуская туда раскалённые камни, черпаками служили витые раковины. Были развиты мужские ритуалы, инициации мальчиков. Mamihlapinatapai (иногда пишут mamihlapinatapei) - слово из яганского языка. Оно указано в Книге рекордов Гиннесса в качестве «наиболее ёмкого слова» и считается одним из самых трудных для перевода слов. Оно означает «Взгляд между двумя людьми, в котором выражается желание каждого в том, что другой станет инициатором того, чего хотят оба, но ни один не хочет быть первым». Возможно, именно потому, что яганы не изобрели одежду, в их языке особое внимание уделено всему тому, "чего хотят оба"?.. *** Боюсь, что под влиянием моих публикаций у вас сформировалось искаженное представление об Ушуайе: унылое место на краю света, которое хоть как-то оживляют лишь заброшенные тюремные бараки да кости аборигенов. На самом же деле это вовсе не так! Ушуайя - небольшайя, но весьма красивайя! Я намотал по ней не один десяток километров (скорее всего - два...) и постарался охватить все её примечательности, поскольку крайне маловероятно, что я окажусь в ней в третий раз, даже с учётом известной слабости провидения к цифре три...

КОРАБЛИК и ОТПЛЫТИЕ Когда-нибудь мы догребём и до пингвинов. А пока, к чему мне торопиться и спотыкаться, если можно не торопясь спуститься с холма и вдумчиво оплодотворить читателя всеми многочисленными аспектами антарктического путешествия. К тому же, разных интересует разное (чему прекрасная иллюстрация - мой собственный отец), а удовлетворить хочется всех. Папа встретил меня вопросом: "расскажи, как было", - как будто я слинял на уикенд... - Я не могу пересказать почти месячную поездку... Спроси что-то конкретное - я начну рассказывать. - Эээ... Расскажи, какой у вас был корабль. Вопрос не удивил: больше всего папа любит "машины и механизмы" - так было всегда. Я стал излагать ему тут же подсмотренные в Гугле циферки про длину, высоту и водоизмещение нашего парохода, про скорость в узлах и в километрах, про количество палуб. Придумал и ответы на более сложные вопросы: про двигатели корабля и про навигационное оборудование. На рассказе о двигателях корабля папа был полностью удовлетворён и больше вопросов на тему Антарктики мне не задавал. Было бы нелепо начинать перечислять ему виды пингвинов, раскрывать поведенческие особенности ластоногих или живописать рельеф Южной Георгии. Каждому - своё, но всем придётся рассказать - всё, а потому: "не торопясь - с холма". Поскольку я уже упомянул корабль, начну с корабля. Любой круиз начинается с корабля, так что логично начать с корабля. Корабль называется Plancius, принадлежит датскому оператору приполярных туров Oceanwide Expeditions, и назван в честь средневекового голландского астронома, картографа и богослова Петруса (Пети) Планция (Petrus Plancius), который, как было принято в те времена - на все руки мастер и сильно продвинул и земную, и небесную картографию. К примеру, парень придумал и нанёс на карту звездного неба восемь новых созвездий, из которых до наших дней дожили (не были перекроены и переименованы) два: Жираф и Единорог. Но корабль наш не всегда был круизным судном, и не всегда назывался в честь Планция. Цитирую: "Plancius, ранее Tydeman (A906), представляет собой отремонтированное океанографическое исследовательское судно Королевского военно-морского флота Нидерландов, которое в настоящее время используется владельцем и оператором Oceanwide Expeditions в качестве круизного судна для полярных экспедиций. Он был введен в состав Королевского военно-морского флота Нидерландов 10 ноября 1976 года и прослужил до 2004 года, прежде чем был отремонтирован для коммерческого использования. Судно использовалось как для военных, так и для гражданских исследований, и в его честь была названа зона [подводного тектонического] разлома. Длина судна: 90м, ширина: 14,4м, водоизмещение: 3000 тонн. "Тайдман" был разработан для военных и гражданских исследований, и максимальная численность его экипажа составляла 62 человека. На судне было шесть лабораторий, а также кабина экипажа и ангар, достаточный для небольших вертолетов. Корабль имеет пассивную стабилизацию и может работать с океанографическими кабелями до глубины 7000 метров. После ухода с военно-морской службы корабль был приобретен Oceanwide Expeditions, и в 2009 году был переоборудован в пассажирское круизное судно. Оно получило противоледовое усиление и ледовый класс D1. [Не смог нагуглить, что это значит, поскольку везде классификация начинается с А1+ и заканчивается на С1. С1, как я понял, это самый отстой в плане ледовой защиты, поэтому могу только вообразить, что такое D1. Вероятно это: "лучше, чем ничего"]. "Планциус" вмещает 108 пассажиров (в нашем случае был недобор - 98). На судне 40 кают площадью 12,5 м² и 10 кают площадью 21 м². Судно несёт на борту 10 "Зодиаков". "Планциус" - один из немногих кораблей, обслуживающих полярные круизы, с которых можно осуществлять полярный дайвинг. Я, кстати, выяснял, не могу ли я его осуществить, оказалось - не могу, поскольку для этого необходимо пройти специальную сертификацию, дающую право на погружение в сухом гидрокостюме. Когда я выбирал себе корабль для круиза, меня интересовали четыре основных параметра: цена, количество пассажиров, количество "Зодиаков" и возможность одновременного спуска на воду более чем одного "Зодиака". Насчет цены пояснения не требуются, а остальное из перечисленного влияет на "пропускную способность" в плане высадки на берег. Общий принцип такой: чем крупнее корабль, тем больше он вмещает пассажиров, и тем меньше "Зодиаков" приходится в пересчете на пассажирскую душу. Чем больше корабль, тем более он "круизен": комфортабелен, оснащён всяким приятностями в виде, скажем, тренировочных залов и бассейнов, но тем меньше предоставляет возможностей для высадки на берег и для рейдов на "Зодиаках". По счастливому для меня стечению обстоятельств, цена пассажирского места уменьшается вместе с размерами корабля и числом пассажиров. Самые мелкие и спартанские суда - такие, как "Планциус" - рассчитаны примерно на 100 пассажиров. Следующий класс судов - примерно на 200, а верхней планки я не знаю, поскольку не сильно ею интересовался. На спартанском "Планциусе" не было никаких "наворотов" - ни спортивных тренажеров, ни тем более бассейна, но зато были 10 "Зодиаков" на сто пассажиров и возможность одновременной посадки в два "Зодиака". Этим он меня и купил.

Два самых сильных переживания, испытанных мною в этой поездке: отплытие из Ушуайи и прибытие к антарктическим берегам. Даже не знаю, что сильнее. Когда рабочий на причале обрезал пуповину, и Ушуайя медленно тронулась и стала удаляться, накатила эйфория: "Это я, самый настоящий живой я плыву в Антарктику?!" Сомнамбулой бродил по палубе, улыбался чайкам, смутно о чём-то думал.

КАЮТА Обычно я не позволяю заглядывать к себе в спальню, но тут сделаю исключение... На корабле я спал в четырёхместной каюте с тремя чужими мужиками. Это - самый "экономичный" вариант осуществить свою мечту об Антарктике (лично я, человек циничный, называю это не "мечтой", а "дорогостоящей блажью"...). Каюта - маленькая, но толково оборудованная. Когда мы только-только вселились, казалось невероятным, что там могут разместиться четыре человека со всем своим шмутьём, но для всего нашлись полочки, вешалочки и крючочки, и даже остались незадействованные. Чемоданы, впрочем, разбирали и упаковывали по очереди. Личное пространство обеспечивается шторкой вокруг койки: моя кровать - моя крепость. Я, как самый спортивный и приспособленный к "жизни на вертикали", сразу же вызвался занять одну из двух верхних коек. Маленький итальянец Маурицио, занявший второй этаж в доме напротив, с восторгом наблюдал, с какой лёгкостью и изяществом я взлетаю на свою койку. Он постоянно сыпал комплиментами на своём на итальянском, из которых я понимал только "гуд" и поднятый вверх большой палец. Видимо он-то меня и сглазил... Взлетал я действительно профессионально, но однажды штормовой ночью, ближе к концу круиза, слетел неподецки. Минута несмываемого позора... Посреди ночи мне понадобилось спуститься вниз попить водички (на самом деле - наоборот). Практически ещё во сне (процесс был к тому времени доведен до автоматизма) я присел на край койки, присполз, вытянул одну ногу и упёрся в лесенку, свисающую с нар Маурицио. В этот момент корабль накренился сильнее обычного, нога соскользнула, и я с грохотом рухнул. Сижу на полу, анализирую ущерб, держусь за щиколотку: видимо от неустанного многодневного сидения и лежания мышцы ног забиты молочной кислотой, и мне свело ногу. Из-за шторок повыглядывали испуганные сокамерники - заохали, запричитали: решили, что я сломал ногу. Возможно у меня сложный перелом, а это означает преждевременное возвращение в порт приписки и окончание круиза для всех - кто угодно тут заохает... Всё обошлось лёгким испугом, но я ужасом думаю, какой несмываемый позор просвистел совсем рядом. Половина пассажиров уже знала меня в качестве альпиниста и скалолаза, почти наверняка я был лучшим скалолазом этого корабля, и именно я, а не какой-нибудь пожилой джентльмен с палочкой сломал бы себе ногу, тупо навернувшись с койки...

ПАССАЖИРЫ Времени не хватает вообще ни на что - всё на бегу да на коленке. Мои пингвины задолбались ждать выхода в свет рассказа о себе и занялись обычными пингвиньими делами: насиживают яйца, прицельно гадят, задрав куцый хвост, и ревут друг на друга ослиными голосами... Но пингвины подождут, а я сперва расскажу о пассажирах. Попутчики в многодневном круизе - не последняя "деталь пейзажа". Один сукин сын способен испортить любую поездку, а когда вместе с тобой на борт корабля поднимает сотня потенциальных сукиных сынов - кто угодно заёрзает. Попутчики волновали меня сразу в нескольких аспектах. Прежде всего, я не знал, найдём ли мы общий язык, и, если найдём, какой именно это будет язык? Будут ли на корабле носители иврита (самый желанный вариант, которому, увы, не было суждено...), будут ли носители "великого и могучего"? Если будут носители могучего, не окажутся ли они пропутинскими падлами (я человек, в принципе, деликатный, но с коротким фитилём...). Сумею ли я, наконец, общаться с попутчиками на английском, что следовало бы переформулировать так: будут ли там пассажиры, столь плохо говорящие на английском, что я смогу с ними общаться на равных? Кстати, о "равных"! С этим тоже были связаны мои опасения. Не всякий снимает с себя предпоследние штаны, чтобы отправится в антарктический круиз, и я представлял себя эдакой Синдереллой: Золушкой-замарашкой в окружении чванливых пожилых миллионеров: жемчуга в три оборота, золотой брегет в кармане смокинга, а если уж спортивная одежда, то непременно "Маммут" в обнимку с "Мормотом"... Наконец, в наше непростое время у меня была и отдельная, сугубо национальная причина для опасений: бушующий в мире оголтелый антисемитизм и пропалестинские настроения. Я читал в последние месяцы много еврейских газет, и все они пугали меня разгулом антисемитизма. О том же сообщали и заморские друзья, укатившие за море в поисках спокойной жизни, а теперь уверяющие, что в Израиле в разы безопаснее (но, тем не менее, не спешащие возвращаться на родину, поскольку люди они, видимо, не пугливые). Одиноким парией на корабле, переполненном озлобленными антисемитами - скажите честно: вас бы это не испугало? Зашугают, затравят до смерти и выбросят за борт посреди южного ледовитого океана на съедение акулам да кракенам. А вдруг на корабле и вовсе окажутся настоящие, всамделишные палестинские арабы? Я представляю себе последнюю схватку по голливудским образцам: в жарких туннелях машинного отделения, где отморозки чувствуют себя, как дома, или наоборот: на капитанском мостике, или ещё лучше - на мачте, где я получу шанс в силу скалолазных навыков. Аспект 1 С языком всё вышло не так плохо, как я опасался. Вышло чуть хуже, чем я опасался. С первого дня меня перемкнуло, и я не мог вспомнить самые простые и обиходные слова, а Гугл в Антарктике, как оказалось, не ловится. Вообще, я лишь там в полной мере осознал, как трудно оставаться образованным и начитанным человеком без доступа к интернету, а уж с языками вообще - швах. С чем мне, правда, повезло, так это с соседями по каюте. Я делил четырёхместную каюту с одним калифорнийцем и двумя итальянцами. Маленького итальянца (на голову ниже меня) звали Маурицио, и он не говорил ни на одном языке, кроме итальянского. Когда я изнемогал от комплекса лингвистической неполноценности, я вспоминал про бессловесного, но никогда не унывающего Маурицио, и мне становилось легче. Большого итальянца (на голову выше меня) звали Джорджио, и он изъяснялся на английском примерно на моём уровне - лучшего компаньона невозможно вообразить. Маурицио беседовал со мной глазами и с помощью довербальных знаковых систем (цоканье языком, причмокивания и вздохи), а Джоржио тараторил за двоих, и оба, разумеется, помогали себе руками. Калифорниец ни с кем из нас даже не пытался вступить в вербальные отношения: виновато улыбался и шарахался в сторону, если мы оказывались у него на пути. Сторонний наблюдатель, которому довелось бы нас наблюдать, решил бы, что этот парень, как и Маурицио, не говорит ни слова по-английски, но в отличие от последнего не обладает средиземноморским талантом разговаривать всем телом. Это был самый скромный американец, какого я когда-либо видел. Он не занял в каюте ни одной полки и ни одного крючка - так и жил в своём саквояже, припаркованном в уголке подоконника над кроватью. Итальянцы, кстати, были абсолютно выдающиеся: старого филлиниевского разлива. Я очень с ними сдружился и надеюсь ещё рассказать о них отдельно. Аспект 2 Если среди пассажиров были миллионеры, они вели себя на манер Корейко: ходили в стоптанных кроссовках и хранили свой миллион в потёртых чемоданчиках. Если бы я немного подумал, я и сам смог бы догадаться: спартанский круиз, который пришелся мне по карману, вряд ли соблазнит настоящего "долларового миллионера". В такие круизы без бассейна и тренажерных залов, как дождевые потоки в канализацию сливаются скромные путешественники, достигшие к концу жизни финансовой независимости и возжелавшие поставить "галочку" на последнем, седьмом континенте. Средний возраст пассажиров приближался к семидесяти. Два или три пересекли восьмидесятилетний рубеж. Некоторые ходили с палочкой. На фоне среднего пассажира я чувствовал себя просто прытким лысым мальчиком. Число дам детородного возраста не превышало десяти. Больше всего на корабле было немцев, затем, вероятно, следовали американцы, за ними - голландцы, французы и прочая, так сказать, "гейропа". Присутствовала также семья австралийцев: семидесятивосьмилетний папа-фермер с тридцатилетней дочкой - умницей и почти красавицей, выигравшей конкурс полярных эрудитов, который нам устроили ближе к концу поездки. Общаться с этими двумя я не мог вообще: я говорил по-английски, а они - на австралийском, и мы друг друга в упор не разумели. На сто человек пассажиров было лишь четверо "людей цвета": три леди из Сингапура и азиатская жена моего каютного калифорнийца, которая (деталь, много говорящая о финансовом статусе) проживала отдельно от супруга в женской четырёхместной каюте. Цвет кожи темнее желтого отсутствовал напрочь, так что наш корабль можно было смело пустить ко дну без малейшего ущерба для прогрессивной повестки. Присутствовали, также, очень милые и коммуникабельные братья-славяне (для меня, разумеется, сводные: по соцлагерю) из Словении и два носителя великого и могучего, но, к счастью, не пропутинские падлы, а совсем даже наоборот: дети страдающих от соседства с Мордором территорий: Украины и Латвии. Должен признать, что европейцы в общении оказались заметно приятнее американцев, а приятнейшими из приятных оказались немцы. Немцы совершили феноменальный эволюционный кульбит и уже никак не соответствуют общепринятым стигмам: мило улыбаются, остроумно шутят и излучают во все стороны приязнь и добрососедство. Немцы давно уже выплюнули аршин, проглоченный далёкими предками. Моё наблюдение насчет изживших себя стигм неохотно подтвердил и итальянец Джорджио, хотя можно только вообразить, чего ему, итальянцу, стоило похвалить немецких соседей. Из примечательных немцев я бы отметил одного умного и образованного господина, лучше прочих пассажиров подходившего на роль скромного миллионера, и молодую привлекательную немку по имени Катя. Всякий человек, выросший, как я, на "Семнадцати мгновениях" сразу заподозрил бы в немке по имени Катя русскую шпионку. Не знаю, о чём они там думают в Службе внешней разведки Мордора... Видимо, надеются, что культовый сериал брежневских времён не входит в программу обучения немецких контрразведчиков. В принципе, как все мы помним из "Мгновений", вывести на чистую воду молодую русскую разведчицу совсем не сложно: достаточно послушать, на каком языке она будет вопить "мамочка" во время родов, но такая проверка быстро не делается: затеять и довести её до конца в тесных временных рамках антарктического круиза не представляется мне возможным. Впрочем, я, кажется, увлёкся... Самыми примечательными пассажирами нашего корабля, на мой взгляд, были, всё же, мои итальянцы: "Пат и Паташон с Апеннинского полуострова". С той лишь разницей, что "задумчивым меланхоликом" Джорджио не назовёшь. Ровно наоборот: старый ловелас не пропускал ни одной дамы детородного или по крайней мере переходного возраста: прижимал к сердцу сложенные замком артистичные кисти рук, подавался вперёд - этим горячим итальянским сердцем - навстречу даме, - и восторженно восклицал: "Беллиссимо!" "Ох уж эти итальянцы..." - с усталым смешком, но не без видимого удовольствия отмахивались не избалованные элегантными подкатами эмансипированные европейки. Джоджио был начитан, эрудирован и проявлял себя прирождённым психологом, с первого взгляда давая пассажирам точные характеристики: "Тебе не кажется, Ян, что эта женщина (он почти всегда обращал внимание именно на женщин), несмотря на демонстративное дружелюбие, несколько... эээ... агрессивна? Как бы это сказать... занимает много места?.." О да, Джорджио, эта женщина несомненно дружелюбно агрессивна! - ты как всегда попал в точку, дружище Джорджио. Маврицио, как я уже упоминал, не владел иностранными языками и довольствовался переводами Джорджио. Джорджио, надо отметить, относился к Маврицио с подчеркнутым уважением, и ни разу не дал понять, что неоплачиваемый переводческий труд на протяжении почти трёх недель ему в тягость. По реакции Маврицио на переводы Джорджио я догадался, что Маврицио - умный, артистичный человек с прекрасным чувством юмора. Когда Джорджио пересказал ему мою эпопею с южной стеной Мармолады, Маврицио охнул, а потом со смехом ткнул себя пальцем в грудь, сказал: "Маурицио" и провёл ладонью на уровне колен, объясняя, какой рельеф привык покорять он сам. Поездка не прошла для меня даром в лингвистическом плане: я освоил итальянский язык. Я знаю теперь, что "пингвин" на итальянском - "пингвино", а "пингвины" - "пингвини". "Много красивых пингвинов" - это: "мольти белиссими пингвини". Практикуясь в новом для себя языке, я обвожу рукой пассажиров и говорю Джорджио: "мульто пингвини белиссимо!". Джорджио хохочет и одобрительно кивает головой. Итальянцы не склонны подавлять эмоции. Довольно скоро я заметил, что в момент горечи и боли (например, когда ему выплёскивают на спину йогурт) Джорджио выстреливает длинную витиеватую тираду - всегда одну и ту же. "Что это значит, Джорджио? Вот это предложение, которое ты сейчас произнёс... "Порке путана эва"?.. Джорджио задумался. "Это означает: "Фак"" "Но ты же произносишь несколько слов, а не одно. Переведи мне каждое!". Джорджио замялся, окинул меня взглядом, видимо решил, что я не ханжа: "Это означает: "Свинская проститутка Ева". Понимаешь, какая Ева? Мама Ева - которая из райского сада..." "Ого-го!" - сказал я - "произнеси-ка ещё раз, я хочу это записать". (Мог бы и сам, кстати, догадаться: "порке" - это свинья, "путана" - это путана, а Эва - это Ева. Праматерь наша непутёвая) Аспект 3. Как уже говорил, я был готов к косым взглядам. Возможно, думал я, меня даже немного распнут - за поруганную Газу и отказ освободить палестинцам жизненное пространство "между рекой и морем". Все эти оболваненные прессой европейцы, эти американские профессора с бородой Карла Маркса - чего ж от них ждать?.. Возможно, в числе пассажиров окажутся арабские шейхи, финансирующие Хамас и американских профессоров - самый катастрофический из сценариев. Реальность оказалась прозаичной до зевоты: почти все пассажиры оказались белыми, пожилыми, состоятельными людьми - самый произраильский контингент, какой можно вообразить. Если бы миру предстояло пережить второй Всемирный Потоп (например, вследствие глобального потепления) и мне предоставили возможность укомплектовать Ноев Ковчег, я укомплектовал бы его такими вот белыми, пожилыми, состоятельными леди и джентльменами. Единственное, в чем я пошел бы на компромисс в плане наших израильских интересов: отобрал бы наиболее молодых пожилых леди, чтобы обеспечить человечеству перспективу размножения. Это заложило бы прочную основу для нового мирного и произраильского человечества, которое спустилось бы с вершины Арарата вслед за отступающими хлябями и вновь заселило континенты. Все пассажиры были неплохо или даже хорошо образованы, все знали, о каком море и о какой реке говорится в палестинской речёвке, все много поездили по миру и много повидали. Почти каждый хоть раз побывал в Израиле и знаком с "жестокими оппрессорами" не понаслышке. Все знали о том, что сотворил Хамас седьмого десятого, и все выражали мне сочувствие и понимание. Если у кого-то и присутствовал пропалестинский сентимент, у него хватило ума и такта не изложить это израильтянину. В качестве родившегося в Украине израильтянина, я оказался в уникальном положении представителя обеих главных войн современности и, в меру сил, продвигал оба нарратива: произраильский и антироссийский. "Прекратите финансировать террористов и начните лупить Мордор!" - проповедовал я за завтраком, обедом и ужином, и многие, по-моему, со мной соглашались. Умный немецкий господин, похожий на тактично ведущего себя миллионера, сам вступил в одну из таких бесед: "это безумие, что Германия финансирует бандитов и бездельников, вместо того, чтобы вооружиться и дать отпор зарвавшемуся диктатору!" - с таким качественным человеческим материалом внештатному пропагандисту остаётся только согласно кивать головой и поддакивать. Накануне отплытия с Южной Георгии нам устроили пикник на открытой палубе - с глинтвейном и танцами. Я любовался белеющими в сумерках айсбергами и потягивал стремительно остывающий глинтвейн, когда ко мне подсел молодой человек нидерландской национальности - один из самых молодых пассажиров на этом корабле - и поинтересовался моим происхождением. Сто пассажиров - это очень и очень много, я обнаруживал новые лица до последнего дня круиза, поэтому я не слишком удивился вопросу, хоть мне и казалось, что в качестве единственного израильтянина на корабле, я уже приобрел значительную известность. Узнав, что я израильтянин, молодой человек помолчал с неопределённым выражением на лице, затем столь же неопределённо произнёс: "большие проблемы..." и заговорил о чем-то, никак не связанном с арабо-израильским конфликтом. Возможно, этот молодой человек уже испил яду палестинской пропаганды в каком-нибудь университетском кампусе, а может быть мне всего лишь померещилось: я чутко настроен на палестинскую волну, и вполне мог триггернуть на белый шум... Зато Джорджио и Маврицио в палестинском вопросе были целиком на моей стороне. Когда-то давно, в студенческой юности, пришедшейся на исход шестидесятых, Джорджио подпал под очарование левых идей, но к семидесяти трём годам от них остались только подёрнутые ностальгическим флёром сожаления о судьбе Сальвадора Альенде да застарелая досада на Пиночета. Хамас он не жаловал, к чаяниям палестинцев был равнодушен. Хотелось бы закончить на этой приятной уху израильтянина ноте, но вот вам, всё же, и ложка дёгтя, прилетевшая с несколько неожиданной стороны: Джорджио немало расспрашивал меня об Израиле, а иногда делился собственными воспоминаниями: когда-то давно он посетил Израиль в рамках экскурсии, организованной католической церковью. Человек, называющий праматерь "свинской проституткой", не может быть хорошим католиком, но кем только не прикинешься, когда ты молод и беден, а посмотреть мир хочется очень-очень... Однажды, в очередной раз посетовав, что хреновы святоши не дали ему ознакомиться с еврейской стороной еврейского государства, он помолчал, а потом спросил, много ли у нас ортодоксов. "Немало" - ответил я - "и с каждым годом становится всё больше". "Когда мы гуляли по Иерусалиму, они плевали в нашу сторону" - Джорджио смотрел мне в глаза, но как бы немного сквозь, и лицо его было непроницаемым. "Моральные уроды и огромная проблема для нас самих" - ответил я, внутренне заёрзав. Нелегко заниматься произраильской агитацией, имея за спиной таких сограждан, как наши ультраортодоксы...

"КОГДА НА МОРЕ КАЧКА" В пору моего походного студенчества ходила в народе дебильная песенка, в которой присутствовали следующие слова: "Когда на море качка, ты приходи ко мне морячка". Что-то в этом роде. За дословность не поручусь - много воды утекло. В те времена я весело подпевал туристу-гитаристу и в ус не дул: по молодости лет казалось, что приход молодой морячки уместен в любых обстоятельствах. В антарктическом круизе, когда в проливе Дрейка я оказался на волосок от рвотного пакета, мне вспомнились слова этой песенки. Я всерьёз задумался: что собирался делать с морячкой автор этого текста? Поблевать на брудершафт?.. Понимал ли он, в какой мере во время качки даже самая молодая и сексапильная морячка не стоит в списке приоритетов у человека, страдающего от морской болезни? Даже если сам автор - матёрый морской волчара, не подверженный морской болезни, возможно ли чисто технически осуществить желаемое, когда уходит из-под ног абсолютно всё, включая классические арены воплощения желаний, вроде кровати или рояля?.. Пробовал ли он сам хотя бы в умеренный шестибальный шторм, фигурально выражаясь: "попасть ниткой в игольное ушко"?.. Сильно я сомневаюсь, ох, как сильно я сомневаюсь... В принципе, нам повезло в этом круизе, и мы ни разу не угодили в серьёзный шторм, но шестиметровые волны в открытом океане в полярных водах - заурядное явление, и качало наш кораблик вполне чувствительно. У нас было три двухдневных перехода (через пролив Дрейка до Пенинсулы, переход от Пенинсулы до Южной Георгии и переход от Георгии до Фолклендов), и в каждом из них нас изрядно болтало, но суровее всего было в первом. Не потому, что сильнее качало, а потому, что мы не успели привыкнуть к качке. Вечером первого дня, когда мы отплывали из Ушуайи, ничто на корабле не намекало на грядущие неприятности (видимо экипаж не хотел заранее нас травмировать), но уже на следующее утро все коридоры корабля были украшены рвотными пакетами, заправленными между поручнями и стеной. Галерея белоснежных пакетов тянулась вдоль всего корабля, пакеты были повсюду - на всех палубах, в кают-компании и, само собой, в столовой. Вообще-то я не особо подвержен морской болезни (подвержен, но не особо...), и я рассчитывал обойтись без медикаментозных препаратов, не говоря уже о рвотных пакетах, но на второй день качки я поймал себя на том, что пытаюсь запомнить диспозицию пакетов: оцениваю возможность одним прыжком достигнуть ближайшего... Сегодня существуют очень неплохие медикаментозные препараты от тошноты, которые делятся на два класса по способу употребления: таблетки и наклейки. Искушенные пользователи в один голос утверждают, что наклейки эффективнее таблеток, да к тому же они не отклеиваются в воде - с ними можно купаться и даже заниматься дайвингом, - но я ни разу ими не пользовался и не знаю названий. Любопытствующим - Гугл в помощь. Из таблеток в Израиле наиболее популярен "Травамин" (Travamin). Я им уже однажды пользовался, знал, что он неплохо работает, а его побочка (повышенная сонливость) не в состоянии совладать с моим природным темпераментом, поэтому прихватил его в поездку. Я предпочитаю не пользоваться таблетками, если это возможно, и я не воспользовался "Травамином" ни в одном из трёх больших переходов, включая пролив Дрейка, но много раз задавал себе вопрос: какого черта я над собой издеваюсь... В итоге, я всё равно потерял девственность: в последнем однодневном переходе от Фолклендов до Ушуайи. Накануне, карта ветров нашего маршрута была выкрашена в красный цвет, что обещало десятиметровые валы, и я с перепугу проглотил таблетку. В итоге, шторм каким-то образом прошёл стороной (нам вообще неправдоподобно везло с погодой), волнение на следующий день было самое заурядное, и я ходил беспричинно "натраваминенный" - как дурак с помытой шеей... Я не могу знать, кто из пассажиров пользовался таблетками, но больше половины их них, и даже кое-кто из гидов и экипажа, ходили с круглыми наклейками за ухом, как жертвы чипирования "Биг Фармой". С потенциальными будущими мореплавателя могу поделиться парочкой скудных лайфхаков. Тяжелее всего качка переносится в маленьком замкнутом пространстве без окон. Если в помещении есть окно, вам следует всё время пялиться на горизонт - это помогает очень неплохо. Лучше же всего - принять горизонтальное положение и закрыть глаза. Единственный раз в жизни, когда меня вывернуло от качки, это случилось в душевой кабинке во время морского перехода на Галапагоссах. Должен сказать, что этот урок жизнь преподнесла мне в наиболее деликатной форме: душевая кабинка - самое удобное место для освобождения от рвотных масс, какое только можно вообразить. На противоположном полюсе находится, разумеется, банкетный зал... Смотрели ли вы "Треугольник печали" Рубена Эстлунда? Если не смотрели - идите и смотрите, но постарайтесь не переедать перед сеансом. Тема морской болезни во время круизного столования закрыта этим фильмом до скончания времён. Пересказывать сюжет не стану: как уже сказал: идите и смотрите. У нас на корабле, как и в "Треугольнике", тоже состоялся "капитанский ужин", но состоялся он, когда корабль находился в тихой гавани, и прошёл без эксцессов. Возможно, капитан нашего корабля уже посмотрел шедевр Эстлунда (фильм прекрасен безотносительно к теме рвотных масс...) или имеет собственный печальный опыт. Единственный серьёзный инцидент, связанный с качкой, случился во время завтрака в первое утро в проливе Дрейка. Я сидел напротив Джоржио, а трагедия разворачивалась у него за спиной, поэтому я сорвал весьма зрелищное шоу, тогда как вся "горька ягода" досталась ему одному. Какой-то пожилой джентльмен, со всё ещё не адаптированным к новым условиям вестибулярным аппаратом, следовал к своему столу с полной чашей фруктового йогурта. Когда он был в метре от спасительного причала, корабль настигла особенно злое@учая волна, столовая накренилась и джентльмен всплеснул руками в поисках опоры... Чаша вылетела из рук джентльмена, а из чаши, продолжая траекторию её полёта, как вторая ступень ракеты продолжает траекторию полёта первой, выплеснула длинная двухметровая струя йогурта. Струя прилетела бы мне прямо на грудь, но между мной и струёю сидел огромный Джорджио - он буквально прикрыл меня своим телом. Джорджио обернулся на грохот, удивлённо поднял бровь, озадаченно поцокал языком и собрался вернуться к трапезе. "Джоржио, мне кажется, у тебя на спине может быть некоторое количество йогурта..." - осторожно заметил я. В ту же минуту к Джорджио уже летели две официантки с ворохом салфеток. Джоржио вскочил и мгновенно стянул куртку. "Порка путана Эва!" - по электрическому разряду, который проскочил между его глазами и неловким джентльменом, можно было догадаться, что лет пятьдесят назад обидчику не поздоровилось бы, но за полвека даже итальянец научается справляться с эмоциями. С каменным лицом Джорджио принял от официанток салфетки и извинения. Джорджио, кстати, феноменально устойчив к качке: не пользовался таблетками, не лепил наклеек и ни разу не жаловался на тошноту, а Маврицио таки "наполнил пакет" к концу первого дня в проливе Дрейка. Хуже всего в нашей каюте переносил качку застенчивый калифорниец. Несмотря на наклейку, он валялся пластом на протяжении всех больших переходов, не выходил к трапезам, а его жена встревожено слонялась у двери каюты и периодически умоляла нас проверить мужа на предмет признаков жизни: парень валялся за задёрнутыми занавесками, и мы подолгу не решались "ткнуть его палочкой". Наша каюта находилась на самой нижней палубе (кто смотрел "Титаник", знает, что наименее ценных пассажиров поселяют на нижней палубе, которую, в случае катастрофы, заливает в первую очередь...), и во время даже умеренного волнения её иллюминатор превращался в окно стиральной машины, но с тварями морскими заместо белья... Кое-какие из описанных мною аспектов, включая "стиральную машину" и "капитанский ужин" в "Треугольнике", иллюстрирует наспех смонтированный мною короткий ролик. Инджой!..

КРУИЗ Вдруг осознал, что забыл изложить кое-какую основополагающую инфу о своей эпопее. Круиз - стандартный: Ушуайя - Фолкленды - Южная Георгия - Антарктический полуостров ("Пенинсула") - Ушуайя. Его организуют несколько агентств с использованием нескольких судов разного класса, и он занимает от 18 до 22 дней. Мой - 18. Как принято во всех круизах на всех широтах, первый день - это вечер отплытия, а последний - утро прибытия, т.е. привычное невинное надувательство, которое давно никого не смущает. Примерно 7 дней занимают морские переходы и оставшиеся 9 - это дни с высадками на твёрдую почву и вышиванием на Зодиаках вдоль берегов. Все подобные программы, прошедшие перед моими глазами в период подготовки, были закручены именно в этом направлении - по часовой стрелке: У - Ф - ЮГ - АП - У. Возможно, всё дело в психологии: впечатления должны идти по нарастающей: от наименее значимого для большинства пассажиров (Фолкленды) - к главному цимесу круиза (Пенинисула), а может есть и другие причины. Наш круиз тоже задумывался, как стандартный, но мы, в итоге, пошли "другим путём: против правил и часовой стрелки... Каждый вечер старший гид ("Expedition leader"...) проводил брифинг (он назывался у нас: "Recap"), на котором кратко суммировал события прошедшего дня и подробно излагал планы на следующий. В первый же вечер на нашем первом "рекэпе" лидер "экспедиции", старший гид Эдуардо, сделал важное объявление: "Дамы и господа" - сказал Эдуардо - "мы долго совещались между собой и с капитаном Барриа и приняли трудное решение. На Южную Георгию надвигается шторм, который продлится несколько дней. Вся пространство между Фолклендскими островами и Южной Георгией в ближайшую неделю будет затронуто штормовой погодой, а на район Пенинсулы прогноз пока удовлетворительный. Поэтому, как я уже сказал, мы с капитаном Барриа приняли трудное решение, которое, я надеюсь, вы встретите с понимаем: мы совершим наше плавание в противоположном направлении. Таким образом, в данный момент мы направляемся в пролив Дрейка и через два дня прибудем к берегам Антарктиды. Сообщение Эдуардо было встречено настороженным молчанием. Формально, возразить было нечего, но когда в первый же день вам категорически меняют планы, у человека возникает ощущение подвоха. Человеку (особенно бывшему советскому человеку) кажется, что ему собираются чего-то недодать... "Народ безмолвствовал"... Задним числом я понимаю, что это было мудрое решение, которое спасло наш круиз от тотального краха. Нам везло с погодой всю дорогу: штормы расступались, штормы отступали, штормы не успевали нас догнать. Мы проскальзывали между штормами, как удачливая сардина меж акулами. Даже несмотря на свирепствовавший на Южной Георгии птичий грипп, у нас было в этом круизе 8 высадок на твёрдую почву и ещё 7 экскурсий на Зодиаках. Круиз, отчаливший из Ушуайи за день до нас с такой же программой и выполнявший её в "правильном" направлении, смог похвастаться по возвращении всего двумя высадками, и я даже догадываюсь, что одна из них - это столица Фолклендов порт Стэнли, в бухте которого в любую погоду царит штиль. Эдуардо - большой умница. В чём-то он похож на меня, и я это произношу вне связи с предыдущим предложением. По каждому пункту нашей программы у него всегда было заготовлено по три плана: "план А" - основной, "план В" - запасной и, наконец, план "С" - эдаким, извиняюсь, "презервативом на морковку"... Что касается направления движения круиза, мне трудно представить, что могло бы стать "планом С" - думаю, это единственный случай, когда Эдуардо не заготовил третий план. Гибкость, которую он проявлял, решительно меняя планы, если обстоятельства складывались не так, как ожидалось, - одно из качеств талантливого лидера. Из интересного об Эдуардо: 1. Эдуардо родом из Гватемалы. Согласитесь: тот факт, что земля тропической Гватемалы способна рождать жизнеспособных антарктических гидов, трудно счесть тривиальным. 2. Эдуардо работает не только гидом в антарктических круизах, но и астрономом в Планетарии Люцерна. Его заботит происходящее в других Галактиках и он помнит даты прилёта космических аппаратов к другим планетам не хуже, чем вы помните дни рождения своих детей. 24 января он начал обычный вечерний брифинг словами: "В этот день, ровно 35 лет назад американская станция "Вояджер-2" впервые исследовала планету Уран..." 28 января мы почтили память экипажа челнока "Челленджер". Я люблю тебя, Эдуардо. Мы с тобой одной крови - ты и я!

На видео: астроном и полярный гид Эдуардо с помощью дыни и апельсина объясняет Общую Теорию Относительности Эйнштейна. Объяснял - обще, поняли - относительно...

"БИОСЕКЬЮРИТИ" (бля...) Мне перехотелось лететь на другие планеты. Если из людей вытряхивают душу, перед тем как выпустить на континент, потерявший девственность (изначально весьма относительную) ещё лет сто назад, можно представить, что сотворят с туристами на Марсе или спутнике Юпитера Европе. Вас выкупают в формалине, вываляют в дусте и засунут в три скафандра, а перед возвращением на Землю прокипятят в автоклаве, облучат жестким рентгеном и подвергнут сушке в вакууме. Возможно, вас вообще не станут возвращать. Устав антарктического монастыря устанавливается организацией, которая называется IAATO (International Association of Antarctica Tour Operators). Её юрисдикция в вопросах биосекьюрити распространяется на сам континент и на все антарктические острова. Идея биосекьюрити заключается в том, чтобы свести к минимуму вероятность переноса патогенов и инвазивных видов, как извне, так и между самими островами и территориями. Вряд ли вам удастся пронести крысу в складках одежды или между рифлями подошвы, но какое-нибудь зернышко иноземного растения - вполне. Дай вам, туристам, волю, и через пару лет Антарктический полуостров порастёт бурьяном и сорняками в рост человека... За день до прибытия к первым антарктическим землям (Южные Шетландские острова), мы прошли подробный инструктаж, затем - тщательно прошмонали себя в соответствии с инструкциями, и в конце были дотошно проинспектированы нашими инструкторами. С помощью пылесоса я прошелся по складкам всех элементов внешней одежды, особое внимание уделяя карманам и "липучкам". "Липучки" - это ночной кошмар биосекьюрщиков. Думаю, когда-нибудь туристов заставят их спарывать, и туристы будут ступать на антарктическую землю расхристанными, придерживая руками спадающие брюки. Той же процедуре был подвергнут чехол фотоаппарата, а также - рюкзачок, который я планировал взять с собой в Зодиак. Супер-критичная часть одежды - обувь. На континент и острова вам разрешено высаживаться исключительно в резиновых сапогах - в первую очередь потому, что высадки происходят из Зодиака, и вы всегда оказываетесь в воде, как минимум, по щиколотку. Сапоги вы можете привезти свои, а можете получить на корабле (так было по крайней мере на нашем Plancius). Перед высадкой на поверхность планеты Антарктика вы обязаны почистить подошву и ранты сапог канцелярской скрепкой: пройтись по всем вырезам, прорезям и укромным уголкам, чтобы не пронести в заповедные земли ни одно зло@бучее инопланетное растение. Во время нахождения на этих землях вам запрещено касаться поверхности чем бы то ни было, помимо подошвы сапог. Вам запрещено ложиться или садиться на землю и запрещено становиться на колено: ни в целях фотографии, ни для того, чтобы предложить руку и сердце полюбившемуся пингвину. К животным вообще запрещено приближаться ближе, чем на 5 метров. Если само животное возжелает познакомиться с вами поближе, вам следует немедленно проглотить ампулу с цианистым калием, выданную вам IAATO. Шутка. Вам следует попятиться, свалить с тропы в обочину, всячески избегать сближения. Вам нельзя брать с собой в Зодиак никакую еду. Можно только воду. Перед возвращением в Зодиак вы должны тщательно омыть ступни в морской воде, дабы смыть с них гуано пингвинов. По возвращении на корабль, вы обязаны прежде всего потоптаться сапогами в ванночке в дезинфицирующим раствором инфантильного розового цвета, а затем почистить их вращающимися щётками. Все эти процедуры повторялись перед и после каждой высадки на Пенинсулу и на все полярные острова, за исключением порта Стенли - столицы Фолклендских островов. Ко всему, на Южной Георгии сейчас свирепствует птичий грипп, поэтому высадка разрешена только в одном месте: в Гритвикине (Grytviken) - это крохотный посёлок учёных, играющий роль "столицы Южной Георгии". Справедливости ради: на побережье действительно валялось немало полуразложившихся трупов ластоногих, так что с птичьим гриппом всё серьёзно. Почему-то именно ластоногие, а не птицы, сильнее всего пострадали от птичьего гриппа Буквально на днях попалась на глаза статья о пингвинах Адели и их беспримерной стойкости перед лицом этой болячки. Почитал с большим интересом и сочувствием, поскольку они мне теперь, как родные, эти Адели: https://nplus1.ru/news/2024/03/29/adelie-penguins-bird-flu Вообще-то, казни египетские сопровождали меня весь период подготовки к поездке. Я записался в этот тур в апреле, а в середине лета в прессе заговорили о приходе Эль-Ниньо (кто не знаком с темой Эль-Ниньо - бегите быренько в Википедию. По коридору прямо и направо). Эль-Ниньо чреват плохой погодой в южном полушарии, так что я впервые задумался, удачный ли выбран год для поездки... Часть денег к тому моменту была уже уплачена, и я решил, что без санкции всевышнего свинья (а в данном случае, видимо, морская свинка) не съест, так что - вперёд, и прочь сомненья! Но это было только начало. В сентябре, когда "невозвратная" часть взноса выросла ещё больше, нам сообщили, что на Южной Георгии разворачивается эпидемия птичьего гриппа, и этот факт "может значительно повлиять на наши планы". Дипломатичная такая формулировка... Чуть позже добавили, что отдельные случаи зарегистрированы на Пенинсуле и на Фолклендах, но IAATO пока (ПОКА!) не требует внесения изменений в соответствующие части нашей программы. Я приуныл окончательно, но отступать было совсем уж поздно. И, наконец, седьмого октября грянула война, и я буквально заметался. Никуда лететь не хотелось по целому букету причин, да к тому же турки отменили все рейсы, а у меня были билеты на "Туркиш Эйрлайнз". Отмена поездки по причине войны обычной страховкой не покрывается, так что отказ от поездки означал просто потерю всей суммы, уплаченной за круиз. Я пытался уговорить агентство перенести моё участие на следующий год, но они сообщили, что перенос возможен только в одном случае: полное закрытие неба над Израилем. К концу ноября я окончательно смирился с неизбежностью антарктического круиза: круиз - это мой рок! Моё наказание за себялюбие и необузданность желаний! "Круиз - так круиз" - вздохнул я и заказал билеты на Эль-Аль, как на самых безотказных сукиных сынов. Затем я отправился в "Декатлон" и приоделся с ног до головы на целых 300 шекелей, чтобы, как уже говорилось, не выглядеть Синдереллой в глазах попутчиков-миллионеров... Последние абзацы уже не имеют прямого отношения к биосекьюрити, но как-то само рассказалось.

АНТАРКТИКА ЮЖНЫЕ ШЕТЛАНДСКИЕ ОСТРОВА На третий день круиза, в проливе Дрейка, на подходе к Южным Шетландским островам нам торжественно объявили в матюгальник, что из тумана показался наш первый айсберг. Все жутко заорали, высыпали на палубу, защёлками аппаратами, хотя задним числом я понимаю, что смотреть было абсолютно не на что. Его почти и видно-то не было. Уже на следующий день я на такое и не смотрел. Вечером того же дня мы подошли к Южным Шетландским островам - архипелагу, который окаймляет оконечность Антарктического полуострова с запада. Как я понял уже будучи на корабле, большинство высадок осуществляется именно на острова в р-не Пенинсулы, а не на сам континент. Это не было проговорено, а я так и не удосужился расспросить гидов, но по-моему этот суровый IAATO даёт разрешение только на одну высадку на самом континенте. Возможно, я ошибаюсь. В нашем круизе планировалась только одна, и я не вижу никаких тому причин, помимо злой воли IAATO. С точки зрения содержания высадка на остров ничем не отличается от высадки на материк: ровно те же скалы, лёд и пингвины. Если бы мне не сказали, где я высаживаюсь, и у меня не было бы GPSа, я бы в жизни не отличил остров от Пенинсулы, но чисто психологически приятнее сознавать, что ты находишься в "настоящей" Антарктиде, а не на каком-то острове в сотне километров от неё... В момент нашего прибытия Антарктика выглядела насупленной: низкие облака, свинцовая вода, туман, холод. Мне показалось, что нам тут не рады. Неожиданно, парочка горбатых китов вынырнула неподалёку, и один приветственно махнул хвостом. Это ободрило. В ледяной воде резвились пингвины. На суше пингвин выглядит, как сильно располневший Чарли Чаплин, но в воде - это стремительные и изящные создания. Я не сразу понял, что передо мной именно пингвины, настолько они преображаются. Несмотря на хмурую погоду, настроение было приподнятое. Мне казалось, что к утру мряка рассеется, и завтра мы выпорхнем на Зодиаках под пронзительно синими небесами: помчимся меж белоснежными, как зубы кинозвезды, айсбергами, в сторону берега, на котором римской фалангой выстроятся в приветственном порыве тысячи пингвинов. Рёв боевых морских слонов, сопровождающих пингвинью фалангу, будет сотрясать морозный воздух, вселяя ужас и восторг в наш дерзкий десант. Утро огорчило: низкие тучи, свинцовая рябь и мокрый косой снежок. Высадку на берег заменили круизом на зодиаках к местной достопримечательности: гигантской башне "Edinburg Hill", сложенной из базальтовых шестигранников на манер американской "Devils Tower". Погода, так сказать, лётная, но не посадочная... Ну ничего, подумал я позитивно: открыточные пейзажи - это дешевый гламур. Настоящая "Антарктика для мужчин" должна быть суровой. Долгожданная высадка состоялась в тот же день после обеда. Было пасмурно, но снег угомонился, а в полукруглой бухте Half Moon Island не было ветра и волн, так что десантирование прошло без эксцессов. На этом острове я встретил своих первых пингвинов и первых морских слонов, притом пингвины были представлены сразу двумя видами: Chinstrap penguin, который по-русски называется крайне незатейливо: "Антарктический пингвин", и Gentoo penguin, который по-русски называется столь же незамысловато: "Субантарктический пингвин". Богатая фантазия - наше всё... "Чинстреп" носит на голове черную шапочку. От неё ниспадает вниз тонкая полоска и проходит под "подбородком", откуда и пошло название. "Чинстрепы" похожи на инспекторов муниципалитета, напяливших каску перед визитом на стройплощадку. "Дженту" природа наградила ярко красными клювами и небольшими белыми шапочками на черных головках. Морских слонов было трое, и все они были не первого сорта: самочки, что означает относительно небольшие размеры и отсутствие хобота, но это были мои первые морские слоны, и я не мог на них наглядеться. Изредка одна из самочек поднимала голову и смотрела на нас огромными, идеально круглыми черными шарами, придававшими ей встревоженный вид, плохо вязавшийся с её же собственной безмятежной полуулыбкой. У сладко дремавшей пожилой матроны из угла рта свисала сахарно белая слюнка. Иногда матрона просыпалась и зевала огромной алой пастью.

KOPIATIC ISLAND Идея наших антарктических маневров, видимо, состояла в постепенном приближении к материку, кульминацией которого стала бы окончательная высадка в "настоящей" Антарктиде: ребристый след ботинка (резинового сапога) в мягком реголите (пингвиньем гуано), прочувствованная речь о "маленьком следе и большом скачке ("блять, я таки сюда добрался!"). В первый день мы высадились на Шетландских Островах в сотне километров от берегов Пенинсулы, а утром второго - на Kopiatic Island в полукилометре от континента: через неширокий пролив маячила желанная-обетованная Антарктида. После обеда планировалось торжественное "тадам-тадам!" в месте, которое называется Brown Bluff: бухта, окруженная примечательными геологическими формациями и расположенная на самой северной оконечности Пенинсулы. Но тут случилась осечка... Но об этом - "в следующей серии", а пока - высадка на Kopiatic Island. Kopiatic Island - один из островов группы Duroch islands. Прямо напротив этих островов на материке расположена постоянная чилийская научная база "O’Higgins". На этой базе потомки Пиночета издеваются над пингвинами: оснащают несчастных птиц датчиками и регистрируют их подводные маневры. По пути к месту высадки мы лавировали меж айсбергов такой красоты, что пасть их жертвой счёл бы за честь любой "Титаник". На острове нас ждали всё те же вездесущие "чинстрэпы" и несколько gentoo, но чинстрэпы были погружены в процесс воспитания больших мохнатых птенцов, так что мы получили новые впечатления и мощный впрыск окситоцина. В это время года птенцам "чинстрэпов" примерно 5-6 недель, и оба родителя вкалывают без выходных на добыче криля и мелкой рыбьей шелупени.

ПЕНИНСУЛА (Как я чуть было не остался без седьмого континента) В обед тучи рассеялись, и впервые с момента нашего прибытия Антарктика приобрела цвет. Один, синий, но зато с миллионом оттенков. Солнце светит изо всех своих приполярных сил, айсберги искрятся, пингвины резвятся - живи и радуйся. Но нет добра без худа: разгулялся ветер. С морской ряби срываются клочья пены и белыми змеями устремляются по ветру, с палубы - сдувает: ходим наклонившись под сорок пять градусов... Во второй половине дня нас известили, что в Brown Bluff сила ветра превышает допустимую, и мы не получили от IAATO "добро" на высадку. Вместо этого, в качестве утешительного приза, мы совершим незапланированную вылазку в море Уэдделла и круиз на Зодиаках вдоль живописного восточного побережья Пенинсулы. Я приуныл... И знал же я, знал, что в последний момент "синяя птица" ускользнет из рук пронырливым пингвином! Гневлюсь, торгуюсь, смиряюсь и принимаю: в конце концов, говорю я себе, речь всего лишь о формальной геолокации... Пара цифр на экране GPSа - вот что такое, эта твоя "настоящая" Антарктида. Утешаюсь красивейшим переходом через Антарктический Пролив (Antarctic Sound), море Уэдделла, как и обещано, изобилует айсбергами. Приплыли, расселись по Зодиакам, отправились лавировать меж айсбергами и курсировать вдоль побережья.

Я сидел на корме у ног кормчего, которым в этот раз оказалась Элке - гренадерского роста немка, экспрессивная, как молодой вулкан, щедро изливающий на окружающих лаву веселья и дружелюбия. Элке, эколог и биолог, не может понять, почему люди убивают друг друга, слепо подчиняясь групповым интересам. "Ты же эколог и биолог, Элке, кому, как не тебе, понимать силу группового инстинкта у социального животного" - как-то раз за ужином укоряю я Элке, улучив момент, пока она вдохновенно пережевывает салат и на секунду умолкает. "Как эколог, я понимаю, как человек - не в состоянии..." - грустно отвечает Элке. Сидя в Зодиаке у её подножия, я автоматически прислушиваюсь к переговорам между гидами. Элке ведёт по рации диалог с Эдуардо. Пару раз мне услышалось (или послышалось...) слово "лэндинг"... "Не может быть, ерунда какая" - захлопнул я дверь перед еретической мыслью. "Друзья!" - произнёсла Элке с лёгким доброжелательным пафосом - "первый зодиак произвёл разведку небольшой бухты, в которой редко кто высаживается, и нашёл условия в ней подходящими для высадки. Мы знаем, как важно для многих из вас ступить ногой на континент, поэтому Эдуардо принял решение о высадке. Условия в бухте не позволяют одновременное пребывание нескольких Зодиаков, поэтому мы будем высаживаться по очереди. У каждого из вас будет примерно десять минут на то, чтобы сфотографировать себя и пингвинов, и затем вы продолжите круиз на Зодике, освободив место высадки для следующей группы". Я приказал себе не ликовать раньше времени... Высадка прошла вполне успешно: ребристый след, пингвиний реголит, "блять, я добрался!" - всё, как мечталось. Сфотографировал себя и пингвинов, отдал дань патриотизму военного времени и развернул флажок. Через десять минут мы вернулись в лодку и отчалили. "Седьмой континент" - в багаже, "галочка" проставлена. Умиротворение и удовлетворение. Долго петляли меж айсбергами в закатных лучах - возвращаться на корабль никому не хотелось. Парочка тюленей Уэдделла дрыхла вполглаза на берегу моря Уэдделла. Уэдделл на Уэдделле и Уэдделлом погоняет... Над головой купается в струях ветра почти неподвижный буревестник, недалеко от Зодиака всплывают и резвятся киты-горбачи, красный полярный карлик догорает над розовыми ледниками - Антарктида, в которую я больше никогда не вернусь...

JOINVILLE ISLAND После высадки на континент мы отчалили в сторону Южной Георгии, но утром следующего дня ещё успели на прощание совершить круиз на Зодиаках вдоль берегов Joinville Island - острова, который расположен через Антарктический Пролив от Пенинсулы. Звездой круиза стали пингвины Адели, колонию которых мы посетили. Это был третий вид пингвинов из шести обещанных (в итоге мы получили семь). Говорят, что белки глаз человека - это средство коммуникации: благодаря белкам мы видим, куда направлен взгляд собеседника. Возможно, этот признак сформировался у людей ещё до появления речи, когда выразительные взгляды наряду с жестами оставались главным средством объяснить себя и понять соплеменника. Не стоит думать, что умение понять направление взгляда - не слишком важное умение. Сегодня, если вас хотят послать по известному адресу, это делается с помощью выразительной и, чаще всего, членораздельной речи, но наши далёкие бессловесные предки, вероятнее всего, указывали направление взглядом, а когда следующим побуждающим средством становится удар каменным рубилом, умение быстро понять направление взгляда становится жизненно важным адаптивным признаком. К чему это я? К глазам пингвинов Адели! Глаза Адели обведены аккуратным маленьким белым кружком на смоляном беспросветном фоне и заметны даже тогда, когда все остальные элементы его конструкции практически неразличимы. Я уверен, что природа не стала бы тратить силы на создание подобного демаскирующего признака, если бы его преимущества с лихвой не перекрывали недостатки, я уверен, что выразительные кружки служат Адели для коммуникации, и первейшая задача всех пингвинологов мира - понять, какую именно информацию они передают. Чем ещё примечательны Адели? Например тем, что они оказались прекрасными, энергичными летунами. Летают Адели не слишком высоко, но зато, в отличие от прочих пингвинов, делают это охотно, по собственной воле. Ещё одна важная мысль, на которую меня навели пингвины Адели, относится к области планетологии. В тех местах, где расположена колония пингвинов, снег приобретает тёмно-красный или кирпичный цвет, и именно в такие цвета окрашены ледовые тела пояса Койпера, включая Плутон, и некоторые ледяные спутники планет-гигантов. Считается, что этот цвет придают им толины - органические полимеры естественного происхождения, но мне кажется, что и моя теория имеет право на существование: красно-коричневый цвет этим небесным телам придаёт гуано пингвинов. Мало какое животное, помимо пингвина, способно выживать в этих суровых ледяных мирах на задворках Солнечной Системы, поэтому в отсутствие естественных врагов пингвины вполне в состоянии размножиться настолько, чтобы покрыть планету слоем своего гуано. Последний (по порядку, но не по значимости!) "слайд" этой подборки, как раз и иллюстрирует мою новую планетологическую гипотезу:

ЦАРЬ-АЙСБЕРГ Мой круиз был вполне стандартным, но кое-что уникальное я всё же увидел. Такое, что видит далеко не каждый даже из тех, кто в Антарктике работает. Нам крупно повезло: сошлись место, время и погода, и мы узрели самый большой айсберг на планете: А23а. Как выглядит "самый большой на планете" айсберг? Гигантское ледяное поле размерами примерно 60х70км. Площадь: 4000 кв. км, толщина - около 400м, вес - примерно триллион тонн. Монстр отделился от шельфового ледника Фильхнера в 1986 году и направился в Море Уэдделла, но практически сразу зацепился за морское дно и проторчал там, посреди Моря Уэдделла, больше тридцати лет. В 80-е годы на леднике Фильхнера находилась советская антарктическая станция «Дружная-1», которая дружно откололась вместе с айсбергом и отправилась в дрейф, но в 87-м году её обнаружили и эвакуировали на материк (насколько я понимаю, людей там не было...). Проторчав на мели 34 года, в 2020м айсберг начал подавать признаки жизни - заёрзал на мели. Видимо, подтаяло основание, и в ноябре 2023, аккурат к моему прибытию, А23а сорвался с привязи и понёсся в юго-восточном направлении на встречу с Яном Рыбаком. 22 января 2024 года наши с ним линии судьбы пересеклись на полпути между Антарктическим Полуостровом и Южными Оркнейскими островами (South Orkney Islands). Айсберг шпарит с впечатляющей скоростью 50км в день, поэтому, закажи я место в круизе, который отплыл на неделю раньше или неделю позже, мы разминулись бы с чудовищем "как в море корабли"... Буквально! Завтрак был в разгаре, когда нам объявили, что Его Величество показался на горизонте. Я рассудил, что пока мы доплывём до горизонта, я вполне успею допить кофе с булочкой, и только благодаря этому здравому рассуждению не был затоптан ринувшимися на палубу пассажирами. А23а был бесконечен: гигантское ледовое плато, начинавшееся за горизонтом, и заканчивавшееся за горизонтом. Мы плыли мимо него больше часа - за это время он почти успел мне надоесть... Нам, кстати, объяснили, что означает его название: Имя антарктического айсберга начинается с буквы, обозначающей антарктический квадрант, в котором он был обнаружен. Квадранты разделены против часовой стрелки следующим образом: A = 0-90W (Bellingshausen/Weddell Sea) B = 90W-180 (Amundsen/Eastern Ross Sea) C = 180-90E (Western Ross/Wilkesland Sea) D = 90E-0 (Amery/Eastern Weddell Sea) Цифра после буквы - просто порядковый номер. А23а был двадцать третьим айсбергом, обнаруженным в квадранте А и своими размерами заслужившим собственное имя. Если айсберг раскалывается на значительные части, им присваивается то же имя с дополнительной буквой, при этом самый большой ломоть получает дополнительную букву "а". Судьба сорвавшегося с цепи айсберга печальна: она подобна судьбе сорвавшейся с цепи снегурочки, решившей сигануть через костёр. Отдрейфовав на север, А23а войдёт в тёплые воды, постепенно расколется на такое количество кусков, что ученым вряд ли хватит букв латинского алфавита, чтобы всех их поименовать, и, в конце концов, полностью растает. Заметка об А23а, которая попала мне на глаза уже после поездки: https://nplus1.ru/news/2023/11/28/the-largest-iceberg-ever

ДОСУГ Решил рассказать, чем, помимо зрелища монструозного айсберга, нас развлекали в длинных морских переходах. Например, на переходе от Пенинсулы до Южной Георгии. Еда и сон - непреходящие ценности, но люди, всё же, не кошки - не могут жрать и дрыхнуть сутки напролёт. Даже кошка нет-нет да погоняет мячик, или в минуту совсем уж отчаянной тоски нажурчит в хозяйские тапки. Чаще всего нас развлекали лекциями, чуть реже - фильмами BBC или "Дискавери". Один раз нам показали художественный фильм с Джимом Керри: "Пингвины мистера Поппера" - до сих пор вздрагиваю, вспоминая... Кроме того, многие пассажиры увлеченно и разнообразно болели сами и охотно делились болячками с попутчиками, что, конечно, тоже в некотором роде развлечение. Речь не идёт о болезнях венерических - не настолько всё было увлекательно... Я расскажу об этом отдельно - после рассказа о лекциях. На длинных переходах у нас случалось до четырёх лекций в день на самые разные темы, но так или иначе все они были связаны с полярной тематикой, или, как минимум, в них присутствовали лёд и холод. Тут самое время отдать должное нашим гидам. Я не участвовал в подобных круизах, поэтому не знаю, обычное ли это явление, или же нам просто повезло: каждый из девяти гидов был интересной личностью со своим кругом интересов, и они читали нам лекции в соответствии с этими интересами. Перечисляю: Эдуардо из Гватемалы Наш лидер и астроном. О нём я уже немного рассказывал. Помимо астрономии, он увлекается научной фантастикой и будущим человечества. После того, как я бестактно поправил его во время лекции про "ледяные миры" Солнечной Системы (я долго держал себя в руках, но в конце концов руки устали, и я из них выскользнул...), он понял, что мы с ним родственных интересов, и попробовал обсудить со мной Юваля Харари и наше, сапиенсов, светлое будущее. Я с ходу наехал на Харари и выразил обоснованные сомнения в том, что этой двуногой обезьяне (сапиенсам, а не Харари) непременно гарантировано будущее, а если и гарантировано, то вряд - светлое, после чего Эдуардо в значительной мере потерял ко мне интерес: кому захочется иметь дело с брюзгой и пессимистом... Эдуардо провёл с нами следующие беседы и практические занятия: "Исследования дна океанов" "Инопланетные океаны" (о возможности подлёдной жизни на ледяных космических телах) "Навигация, Эйнштейн, часы и GPS" Практическое занятие: наблюдение за звёздами южного полушария с капитанского мостика. ------------- Хелен и Регис из Франции Зоологи. Регис - орнитолог, а Хелен больше по части морских млекопитающих. Интересны, прежде всего, тем, что прожили в добровольной ссылке на острове Кергелен целый год, а Кергелен известен, как одно из самых удалённых мест на земном шаре - сердце Тихого океана, тысячи километров воды в любую сторону. Рай для социопата. Хелен прочитала нам следующие лекции: "Инвазивные виды на островах" "Морской леопард" "Ластоногие Южного океана" Регис: "Сказочный мир морских птиц" "Жизнь короля" (про королевских пингвинов) "Птицы Фолклендских островов" Хелен и Регис дружно вместе: "Остров Кергелен. Год научных исследований в Субантарктике" ------------- Элке из Германии Эколог. Лекии: "Жизнь южных морей" (о пищевых цепочка полярных морей) "Гражданские научные проекты в Антарктике" (он-лайн проекты по учету фауны, в которых может принять участие каждый) "Шведская антарктическая экспедиция Отто Норденшельда" "Растения Фолклендских островов" ------------- Два Куна из Нидерландов Довольно неудобно, когда в одной экспедиции есть два гида с одним именем. Это требует дополнительных определений. Один из Кунов специализировался на фотографии, поэтому его называли "фото-Куном". Второй Кун увлекался историей исследований Арктики и Антарктики, а это хрен сократишь. Ещё, он увлекался палеонтологией, и можно было бы назвать его "палео-Куном" но он об этом особо не распространялся - про палеонтологию я узнал лишь в конце поездки в частной беседе. Было бы прикольно скаламбурить и назвать его Мейн-Куном, но справедливости ради: ни один из Кунов не был главным, поэтому я оставлю так: фото-Кун и просто Кун. Фото-Кун: "Миграция китов" "10 лайфхаков, которые помогут вам улучшить свои фотографии живой природы" "Дигитальное редактирование фотографий" Просто Кун: "Открытие Антарктики" (Об истории поиска и открытия Антарктики) "Пингвины" (биология и эволюция пингвинов) "Путешествия Шеклтона: ранние годы жизни и экспедиции" "Путешествия Шеклтона: Трансантарктическая экспедиция" "Исследовательские станции в Антарктиде" ------------- Том из Нидерландов Геолог и социопат. Первое - хорошо для гида, второе - так себе... Поскольку в нашей экспедиции не оказалось гляциолога, геолог Том оказался ответственным не только за геологию, но и за тему льдов. Его лекции: "Мир льда" "Геология Южно-Антильского хребета" ("Scotia Arc", подводный хребет, расположенный в южной части Атлантического океана). ------------- Майкл из Британии Бывший морской моряк, полярный дайвер и участник Фолклендской войны. Никто не мог понять, на каком языке он говорит, потому что он родом из какого-то британского захолустья. В какой-то момент мы догадались, что он всё время чисто по-британски остроумно шутит с серьёзным лицом, поэтому все весело смеялись, когда думали, что поняли. К концу поездки я наконец допёр, что "ю" ("u") в закрытом слоге он произносит не как "а", а как "у" (ровно так же произносит мой папа, про которого я думал, что он не знает английского, а он, как оказалось, просто владеет непривычным диалектом...). Я понял, что "Гуд лук" в устах Майка - это не комплимент "ты сегодня хорошо выглядишь", а просто пожелание удачи. Пытался вспомнить, говорил ли он мне: "Фук ю!", но так и не вспомнил. Майк образовывал нас в следующих областях: "Что видит дайвер?" (лекция про полярный дайвинг) "История китобойного промысла начала 20-го века" "Морской жаргон и словечки, которые в ходу у моряков" "Фолкленды. Моя роль в падении генерала Галтиери". Леопольдо Галтьери - аргентинский "президент" (в данном случае это эвфемизм, означающий: "диктатор") и главнокомандующий в период Фолклендской войны. "Документальные фильмы об антарктических экспедициях 20-го века" ------------- Доктор Ватсон из Британии... Не вижу ничего забавного! Девятый гид был по совместительству врачом нашей экспедиции, и его фамилия - Ватсон. Доктор Дж. Ватсон - это же элементарно! Доктор оказался по совместительству опытным альпинистом, с чем связана и его врачебная специализация: обморожения, переломы и гипоксия, ампутации тупым ножом без наркоза. Он прочитал нам только одну лекцию: "Медицина в условиях холода" ------------- От доктора уместно будет перейти к болезням. Все эти безумные меры "биосекьюрити", разумеется, не помешали кому-то из пассажиров пронести на корабль парочку злоебучих вирусов. Были пронесены как минимум два: гриппа и Ковида. Оказавшись на корабле, где условия для их распространения практически идеальны, вирусы удивленно огляделись, мол: "так бывает?!.." и ринулись заражать пассажиров и членов экипажа. К тому моменту, как мы покинули Пенинсулу, половина пассажиров была заражена либо гриппом, либо Ковидом. Кто не блевал от качки - валялся с температурой, каждый второй появлялся на людях в маске. Мы держали курс на пораженную птичьим гриппом Южную Георгию, и я представлял себе, как на её мрачный брег, усыпанный разлагающимися трупами пингвинов и ластоногих, на полном ходу вылетит наш давно потерявший управление корабль мертвецов... А может быть он промахнётся мимо архипелага и продолжит бороздить моря "Летучим голландцем", тем более, что судно как раз нидерландское. У меня в каюте переболели двое: ожидаемо - бедолага калифорниец и довольно неожиданно - здоровяк Джоржио. Нас с Маврицио никакая чума не взяла. Не знаю, в чем был его секрет, но я горд своей предусмотрительностью: за месяц до поездки отправился в поликлинику и привился от обеих болячек.

ЮЖНАЯ ГЕОРГИЯ ЮЖНАЯ ГЕОРГИЯ, ЗДРАСТИ! В какой-то из лекций, прочитанных нам на корабле, прозвучало замечательное определение, данное Южной Георгии одним из первопроходцев: " Южная Георгия - это Швейцария, у которой срезали всё, что находится ниже ледников". Южная Георгия стала бы раем для альпинистов, если бы была расположена чуть ближе к обитаемому миру и не находилась под герметичным колпаком у "биосекьюрити". Высшая точка острова - гора Пейджет, высотой 2935м, а ледники тут обрываются прямо в море, распадаясь на мириады разновеликих айсбергов, так что перепад высот ледового рельефа составляет почти три километра. Летом на острове проживают 32 человека, а зимой - 16. Можно было бы предположить (я программист в те три дня, когда я не палеоантрополог), что весной и осенью население острова составляет 24 человека, но я не уверен, что это так. С другой стороны, ненаселённым остров тоже не назовёшь: на нём расположена самая большая в мире колония королевских пингвинов: 300 000 голов! В день прибытия мы совершили свой первый круиз на Зодиаках вдоль берегов Южной Георгии: в бухту, которая называется Larson harbor fjord На берегах этого фьорда мы встретили своих первых королевских пингвинов, но они были какие-то линялые, замызганные, их было мало и они находились далеко от нас. Нет смысла тратить на них наше драгоценное время, раз уж я собираюсь в самое ближайшее время познакомить вас с тремястами тысячами отборными представителями этого вида.

ВСЯ КОРОЛЕВСКАЯ РАТЬ... Второй день на Южной Георгии стал переломным в плане пингвинов. На Фолклендах у нас ещё будет день, рекордный в плане видового разнообразия, но в плане количества и в плане качества этого количества, мне вряд ли удастся перебить свой личный "пингвиний Эверест" - я достиг его вершины 25 января 2024 года, посетив четвёртую по численности колонию королевских пингвинов в мире и первую на Южной Георгии: "St. Andrews Bay". В колонии тусуются и выводят птенцов 150 тысяч пар: 300 тысяч особей! Утром, для разминки, чтобы не надорваться под грузом грядущих впечатлений, мы посетили несколько меньшую, но тоже огромную колонию в "Gold Harbour", а затем отправились в "St. Andrews Bay". Помимо, королевских пингвинов нам были показаны морские слоны и вездесущие южные морские котики, но королевские пингвины полностью их затмили и задвинули на какой-то десятый план. На одном из первых брифингов, вероятно ещё в проливе Дрейка, кто-то из пассажиров поинтересовался, гарантированы ли нам императорские пингвины. "Нет" - сказал Эдуардо, с любопытством наблюдая за реакцией слушателей - "императорских пингвинов мы не увидим." Вопрошающий осёкся, из горла его вырвался звук, похожий на последний хрип задушенного пингвина. "Императорских пингвинов мы увидеть не можем, потому что они не гнездятся на южной оконечности Пенинсулы и на антарктических островах, но мы увидим королевских. Оба вида настолько похожи, что не специалисты их путают, и императорский лишь процентов на двадцать крупнее королевского". Зал облегченно выдохнул... Поскольку королевские пингвины неизмеримо более доступны для наблюдения, чем императорские, они были открыты намного раньше. Это были самые крупные из известных на тот момент пингвинов, и потому их назвали "королевскими", но когда учёные стали исследовать более удалённые участки побережья Антарктиды, случился конфуз: был обнаружен новый более крупный вид, а что может быть "крупнее" короля?.. Почесав репу, зоологи назвали нового пингвина "императорским". К слову (об императорских пингвинах, не о королевских!), в Википедии можно прочитать такую коротенькую заметку: "Значительный вклад в изучение императорского пингвина сделала антарктическая экспедиция Роберта Скотта 1910-1913 гг., когда группа из трёх человек (в том числе Эдриана Уилсона) отправилась с базы на мысе Эванс в проливе Мак-Мердо на мыс Крозье, где добыли несколько яиц пингвинов, что было важно для изучения эмбрионального периода развития этих птиц".

OCEAN HARBOR Ничего, достойного рассказа, про этот залив не вспоминается. Остались лишь красивые картинки с ластоногими. Впрочем, вот что: обратите внимание на ноздри морского слона. Если у вас есть маленькие дети, я разрешаю вам сгрузить картинку этого ноздреватого животного, чтобы вы могли наглядно объяснить, как они будут выглядеть, когда вырастут, если не перестанут ковыряться в носу. За использование не в коммерческих целях денег не возьму.

GRYTVIKEN - СТОЛИЦА ЮЖНОЙ ГЕОРГИИ На Южной Георгии нас выпустили на сушу только один раз: в стольном граде Грютвикене, население которого составляет в среднем 3 человека и испытывает сезонные колебания: от абсолютного нуля полярной зимой и до целых 8 человек благодатным летом. По причине птичьего гриппа, который переносится птицами, но самые крупные неприятности доставляет почему-то млекопитающим, на Южную Георгию опущен герметичный колпак "биосекьрити". Исключение сделали только для перенаселённой и загаженной донельзя столицы острова, решив, видимо, что хуже уже не будет. Впрочем, и там разрешенный маршрут (двести метров между причалом и церковью) размечен флажками, заход за которые наказывается путём отстрела нарушителей с вертолётов, аки бешенных волков. Из достопримечательностей в Грютвикене присутствуют церковь, в которой отпевали самого Шеклтона, небольшой, но интересный краеведческий музей и почтовое отделение, из которого можно отправить открытку со штампом Южной Георгии - поздравить друзей и близких с тем фактом, что пока они прозябают в душных офисах или утирают сопли крикливому потомству, ты путешествуешь по уникальным и красивейшим местам планеты. Ещё там есть давно заброшенная китобойная станция, которую, тем не менее, содержат в образцовом порядке - эдакий китовый "Освенцим" в назидание потомкам. Совсем рядом с посёлком находится кладбище, на котором похоронен Шеклтон, но туда нас не пустили. Нам сказали, что там повсюду валяются трупы морских котиков. Судя по всему, умирающие от птичьего гриппа животные из последних сил ползут на поселковое кладбище, чтобы быть похороненными рядом с великим полярником... Зато в самом посёлке повсюду валялись вполне живые ластоногие, и - о счастье! - наконец, я мог снимать их портреты практически с нулевой дистанции и опираясь обеими ногами о твёрдую землю, а не сидя в пляшущем Зодиаке. Вечером, нам устроили "барбекью-пати" на открытой палубе - в окружении полярной шуги и импозантных айсбергов. Мы хлестали горячий грог и плясали под музыку кумиров моей молодости.

ПИНГВИНЫ В СТИЛЕ "ПАНК" Последний день на Южной Георгии. В Hercules Bay нас встречали: панкующие «золотоволосые пингвины», морские слоны и - куда от них денешься... - вездесущие южные морские котики. Мне подумалось сегодня, что «золотоволосый пингвин» могло бы стать прекрасным определением для нашего героя с простреленным ухом, бывшего и, судя по всему, будущего президента Соединённых Штатов, Дональда Трампа... На английском языке это создание (я имею в виду пингвина, а не президента) называется буквально: "макаронный пингвин" (Macaroni pinguin), поскольку кому-то из первооткрывателей золотистая челка показалось похожей на порцию макарон, которую высыпали на голову этой некрупной коренастой птичке. "Макаронные пингвины" были нам твёрдо обещаны, но раз за разом их не оказывалось в местах наших рекогносцировок. Пассажиров беспокоила наметившаяся недодача пингвинов, но гиды оставались невозмутимы: "в Геркулес Бэй, ребята, в Геркулес Бэй...". Одной из главных аттракций, которые влекли меня на Южную Георгию, были морские слоны. К сожалению, антарктическое лето - это не тот период, когда слоноподобные ластоногие устраивают гладиаторские бои за обладание гаремом. Батальные сцены, которые так любят крутить по "Нейшнл Джеографик" - все эти размахивания набухшими признаками пола (я имею в виду носы), все эти громоподобные сшибки грудью, - снимаются в самом начале сезона размножения - примерно в октябре, и в рамках стандартного круиза их не увидеть. Я готов был довольствоваться и умиротворёнными слонами, но в "Геркулес Бэй" нам повезло, и мы пронаблюдали короткую классическую схватку "грудь в грудь": с диким рёвом, алым зевом и налитыми кровью глазами. Слонов мы застали в разгар линьки, они выглядели, как траченное молью кожаное пальто прадедушки, но тут уж ничего не поделаешь - чем богаты, тем и рады... Круизом в "Геркулес Бэй" закончился мой визит на Южную Георгию, но я прошу зрителей не расходиться: впереди нас ждут ещё распрекрасные Фолклендские острова. Не успела Южная Георгия "растаять в дымке", как нас всех "свистали наверх" рёвом в матюгальник: "Голубой кит! По правому борту - голубой кит!". На весьма приличном отдалении от корабля из вод морских вспучилась огромная спина с характерным маленьким (на фоне спины...) плавником. В сущности, это - всё, что можно увидеть под вывеской "голубой кит", потому что, в отличие от горбачей, голубые киты в момент ухода под воду не задирают хвостовой плавник и тем более они не занимаются таким ребячеством, как прыжки и кульбиты. На палубе царило невероятное возбуждение, гиды поздравляли участников круиза и самих себя с редкостной удачей, и только я со скучающим видом поплёвывал за борт: "видел я уже вашего голубого кита год назад - не такая уж это и редкость..." Понты, да...

ФОЛКЛЕНДЫ ОСТРОВА, НАЗВАННЫЕ ПО ИМЕНИ ВОЙНЫ Когда я выбирал тип круиза, Фолкленды были для меня всего лишь "бесплатным приложением". Не в том, конечно, смысле, что не удорожали круиз, а в том, что берущий Антарктиду с Южной Георгией в стандартном пакете, получает в придачу Фолкленды. Если бы у меня была такая возможность, я отказался бы от Фолклендов: это сэкономило бы мне несколько дней отпуска и изрядную кучу денег, но круизные агентства продавали пакет, и пришлось брать пакет. Задним числом могу сказать, что я ни разу об этом пожалел! До поездки, я довольно неплохо знал историю Фолклендской войны, поскольку в 1982 был политически активным молодым студентом: следил за всем, что происходит в "Большом Мире" и вёл дома на кухне бескомпромиссную борьбу с мировым коммунизмом. Я поддерживал всё антикоммунистическое и всех, против кого был Советский Союз, но про сами острова я знал только то, что из-за них разгорелась одноименная война. Я страстно болел за Британию, потому что там правила моя любимица, Маргарет Тэтчер, и потому что совок поддержал Аргентину, а весь "Свободный Мир" - Британию. При таком раскладе пропадала необходимость проверять историческую правоту сторон, что в те времена было бы довольно непросто: мы жили в "тюрьме на триста миллионов", и окошка в виде интернета ещё не существовало. Саша Вайнберг, ты помнишь, что мы с тобой, безродные космополиты и жалкие отщепенцы, были единственными на факультете, кто болел за Британию?.. Недавно мне выпала честь сообщить об этом самому настоящему британскому военному моряку, сражавшемуся в той войне - чего только не случается в жизни... Фолклендская война полыхнула аж сорок два года назад и продлилась всего два с половиной месяца, но, когда гуляешь по столице островов Порт-Стэнли, кажется, что она закончилась позавчера. В посёлке с двумя с половиной тысячами жителей (всего на Фолклендах проживает три с половиной) существует несколько мемориалов, посвященных павшим в той войне, и кроме того - обширный раздел в местном краеведческом музее. Лично меня тронула бережность, с которой британцы относятся к памяти обо всех павших и обо всех участниках той войны - и военных, и гражданских. Собрана каждая крупица информации, и подробно задокументирован каждый эпизод, вплоть до самых малозначительных. В экспозиции музея выставлена самодельная кукла, которую мама сшила четырёхлетней дочке, пока вся семья находилась под домашним арестом во время оккупации. Мне это напоминает израильскую одержимость памятью. Я и сам в определённом смысле одержим памятью, так что всё это мне довольно близко. На борту "Планциуса" мы имели своего собственного аутентичного участника фолклендской кампании. Майкл, мой ровесник, в 1982 году был молодым британским морячком. В то время, когда я изучал метеорологию в одесском Гидромете и пестовал фигу в кармане, Майк был задиристым крепышом в новенькой тельняшке, по команде взлетал на мачту и готов был защищать Британию в морских сражениях, хотя и не предполагал, что они могут случиться на его веку. По пути с Южной Георгии на Фолкленды он прочитал нам лекцию: "Фолкленды. Моя роль в падении генерала Гальтиери". Леопольдо Гальтиери - аргентинский "президент" (в данном случае это эвфемизм, означающий: "диктатор") и главнокомандующий в период Фолклендской войны. В рассказе о том, как началась Фонклендская война, нам, ушибленным нападением Хамаса, за которым последовала наша собственная война с нелепым названием "Железные Мечи", многое покажется до боли знакомым. К моменту, о котором идёт речь, Британией правила Маргарет Тэтчер, а министром обороны был некий Джон Нотт - худощавый ботаник, похожий на Вольтера в старости - с огромным лбом марсианина и всегда изогнутыми в иронической усмешке тонкими губами. Майк называл его не иначе как "этот идиот" в противоположность Тэтчер, которую боготворил. "Накануне войны, когда аргентинская хунта раскручивала патриотическую истерию вокруг Фолклендов" - объясняет Майк своё отношение к "этому идиоту" - "этот идиот занялся сокращением британской армии, которая, якобы, "слишком дорого обходится налогоплательщику"... И как вы думаете, с чего он начал сокращение британской армии, этот идиот? Он начал его с военно-морского флота!.. Что ещё сокращать островному государству, если не военно-морской флот!" - саркастически восклицает Майк, по сей день не простивший сокращений "этому идиоту". "Маленькая, умная армия" и рефрен: "они не посмеют на нас напасть" - где-то я это слышал совсем недавно... "Этот идиот закончил с отличием университет" - продолжает Майк - " и у него был четырёхзначный IQ, поэтому он считал, что знает военное дело лучше военных, а слушать тупых вояк - только терять время... Чтобы сэкономить несколько пенсов на комплекте униформы, он проигнорировал вопли экспертов, и заменил хлопчатобумажную ткань на синтетическую, поэтому во время пожара на "Шефилде" британские моряки вспыхивали, как свечки, а одежда прикипала к мясу... К началу аргентинского вторжения, всю южную Атлантику патрулировала одна-единственная старая британская посудина, а этот идиот приказал продать чилийцам новенький боевой корабль, на котором я тогда служил!" Война застала Майка в Панамском канале по дороге в Англию. "Этот идиот продал наш корабль чилийцам, и мы отправились в Чили, чтобы передать его чилийскому экипажу. Наш капитан плакал во время церемонии. Утешало только то, что чилийцы оказались классными парнями: они сочувствовали нашей команде и выглядели толковыми профессионалами. Обратно мы поплыли на другом военном корабле. В дороге - пили и горевали: непонятно было, как и на чём мы продолжим службу, когда вернёмся в Британию. Пока мы плыли вдоль западного побережья Южной Америки, аргентинцы высадились на Фолклендах, но мы об этом не знали, потому что другой идиот - на этот раз из разведки - по ошибке отправил наши коды в Новую Зеландию!" В этом месте я почувствовал извращённое удовлетворение: не только в нашей стране случаются идиоты в разведке, они случаются даже в такой упорядоченной стране, как Великобритания... "И вот, стоим мы, значит, на якоре в Панаме" - продолжает Майк, - "дуем в пабе пиво, как вдруг подскакивают местные чуваки и тычут нам в лицо разворот газеты. Они - ни бельмеса по-английски, мы - по-испански, и газета, само собой - на испанском, но по картинкам и заголовкам сразу всё понятно... Британия - в состоянии войны, а мы, единственный британский военный корабль в этой части мира, торчим в Панаме без связи и понятия не имеем, что нам делать. Пошарили по карманам, скинулись и позвонили в Адмиралтейство из уличного автомата. Эти суки не только не сказали нам, что делать и куда плыть, но и по сей день не вернули мне мои несколько пенсов!.." - сетует Майк, который не жалует адмиралтейскую бюрократию и госчиновников в целом. "Вечером, мы посылаем телеграмму в канцелярию премьер министра, а сами обсуждаем пока свою судьбу на случай, если не получим внятного ответа. Я думаю, впервые в истории британского военного флота экипаж корабля решал свою судьбу путём голосования... Я... мы все были тогда молодыми, горячими и глупыми и решили, что если завтра не получим ответа, развернём корабль и поплывём отбивать Фолкленды у аргентинской армады. Ни до, ни после я не был так близок к посмертной славе, но утром пришла телеграмма лично от Маргарет Тэтчер. Эта святая женщина (при упоминании Тэтчер лицо Майка просветляется) спасла мне жизнь! "Вы, конечно, большие герои" - написала она нам - "но именно поэтому вы нужны Британии живыми. Фолкленды уже оккупированы, с этим ничего не поделаешь, а аргентинская армада потопит вас в первом же бою. Возвращайтесь домой. Мы формируем эскадру, которая отплывёт, как только всё будет готово, и мы отберём свои острова обратно". Их корабль вернулся в Британию, Майк успел смотаться в родную тьму-таракань на ферму к матушке, провёл с ней один вечер и вернулся на корабль. Вскоре, они отплыли на Фолкленды. На эсминце "Шефилд" (самая значительная потеря британцев в той войне) у Майка погибли двое друзей. Когда он говорит о них, у него до сих пор дрожит голос, и всякий раз, когда он оказывается на Фолклендах, он покупает цветы и отправляется к мемориалу, на стене которого выгравированы их имена. Позже, гуляя по набережной Порт-Стэнли, я заметил его стоящим в одиночестве перед мраморной стеной и обогнул по дуге. Майк не держит зла на аргентинских солдат и сожалеет обо всех погибших с обеих сторон. Когда он рассказывает о затоплении аргентинского крейсера "Капитан Бельграно", утащившего с собой на дно более трёхсот моряков, он несколько раз повторяет, оправдываясь: "у нас не было выхода: только так можно было закончить эту войну". По его словам, аргентинские солдаты вели себя по-джентельменски везде, где это от них зависело, и во всём винит аргентинскую хунту и косвенно - "этого идиота"...

"ОСТРОВ ОСТАНКОВ" Остров, который мы посетили на следующий день после прибытия на Фолкленды, назывался: "Carcass Island". Никаких таких особых "останков" на этом острове не было, а зловещее название он получил по имени британского бомбардирского корабля восемнадцатого века. Как по мне, "Carcass" - в высшей степени странное название для корабля, но, возможно, за этим скрывается какой-то особенный чисто британский юмор черного цвета. На острове нам щедро отсыпали магеллановых пингвинов - очередной, уже шестой по счёту вид, - ну и так, по мелочам: поморники, гуси, каракара (это такой сокол-переросток, величиной с орла), кулики. Пресыщенный, я был немного разочарован, тем более что магелланов пингвин - это такой весьма бросовый, чтобы не сказать сорный пингвин, которого можно увидеть где угодно: и в Ушуайе, и в Патагонии. С другой стороны, внешне он вполне импозантен, так что картинки выходят очень даже ничего. Задним числом прочитал, что до войны пингвины на Фолклендах пришли в упадок, и их число неуклонно снижалось, но во время войны аргентинцы заминировали побережье, а британцы разминировали его далеко не сразу и не всё. Пингвин хоть и весьма увесистая птичка, но в разы легче человека, поэтому мина под ним не срабатывает. На безмятежных минных полях, под защитой табличек "Осторожно мины!" пингвины прекрасно размножились, а там уже и природоохранные организации подтянулись. Так что и от мин бывает польза. Тот редкий случай, когда понятно, без какого именно добра не обошлось худо... Кроме того, мы навестили семейную ферму, где нас напоили чаем с пирогами и предложили купить тряпичных кукол, но поскольку мне дома уже и аммонитов с трилобитами ставить некуда, от куклы я вежливо отказался.

SAUNDERS ISLAND Пока не начался обещанный иранцами баллистический апокалипсис, нужно спешить жить и нужно спешить не давать жить другим, поэтому я снова к вам со своими Фолклендами и - какой сюрприз... - с пингвинами! Этот день был одним из самых впечатляющих за всю поездку - прекрасный финальный аккорд! За одну высадку на берег мы огребли целых четыре вида пингвинов, в том числе - одного нового! Изначально нам были обещаны шесть видов этих "чудо-юдо рыба птах", так что седьмой стал бонусным. Кроме того, именно здесь я смог пообщаться тет-а-тет с королевскими пингвинами и осуществить свою мечту (не побоюсь этого громкого слова): пронаблюдать их родительское поведение. А ещё, у нас было множество белоснежных альбатросов с огромными плюшевыми птенцами. Теперь, по порядку: Четыре вида пингвинов - это: Дженту, Магелланов, Королевский и Рокхоппер. Рокхопперы - новый, седьмой вид пингвинов. Кто-то может воскликнуть: "позвольте, но этого панка нам уже показывали!" - ан нет! Тот панк назывался "Макаронным пингвином", а тут у нас - "Рокхоппер", "Скальный прыгун" в вольном переводе... На самом деле, рокхопперы не ассоциируется у меня с прыжками по скалам. При виде фрика с ирокезом, я представлю себе рок-певца, скачущего по сцене в свете софитов: рок-хоппер - хоп-хоп! Рокхоппер относится к роду "хохлатых пингвинов" (за что их так назвали догадайтесь сами...). Сегодня существует семь видов хохлатых пингвинов, и рокхопперы с макаронниками - два из них. Королевских пингвинов на острове было неизмеримо меньше, чем те триста тысяч, мимо которых мы курсировали на Южной Георгии, но зато они взяли качеством: мы наблюдали за их жизнью с расстояния (никому только не рассказывайте!) всего в три-четыре метра, с тверди земной, а не с Зодиака, и у этих ребят были - вот она мечта! - презабавнейшие птенцы, которых они прятали под брюхом от превратностей внешнего мира. Для пущей теплоизоляции птенцы восседали на перепончатых лапах родителей. День был по тамошним меркам жаркий, и одна из мамаш выпустила своего мелкого пузатого "Ждуна" прогуляться. Восторг! Обратите внимание, что все мамы одинаковы: когда ей показалось, что ребёнок гуляет слишком долго, она сказала: "Изя, марш домой!" и затолкала его клювом обратно под брюхо. В любой программе должен быть свой "гвоздь". В программе "Зандерс Айленда" их было целых три: два я уже описал, а третий - это колония альбатросов. Давным-давно (а именно в 2009 году), на Галапагосских островах я уже посещал колонию альбатросов, и по результатам того посещения посвятил этой птице строки, которые, как я сейчас понимаю, мне уже не превзойти, так что цитирую себя самого, образца 2009-го года: "Во всём, что касается чувств и семейных отношений, с альбатросами трудно сравниться, и я боюсь, что именно по этой причине - по причине своей душевной тонкости - они и вымрут рано или поздно в этом черством и безжалостном мире. Альбатрос - прекрасен и трогателен. Прежде всего - эта птица белоснежна, как ангел, но белый цвет её - не мёртвый цвет пустого листа бумаги, и не холодный цвет утреннего снега. Он наполнен тёплыми оттенками розового и кремового, прекрасно гармонирующими с серой рябью, бегущей по спине и наружной стороне крыльев. Голова у альбатроса небольшая, с широко расставленными глазами, треугольная, если заглянуть ему прямо в лицо. Альбатросы не кажутся мне умной птицей, но они умеют жить счастливо, находя в скромной повседневности и в заботе друг о друге замену всему тому, что беспокоит существа более интеллектуальные. Эта птица несокрушимо моногамна, а такие отношения требуют, как известно, неустанной работы, поэтому ту часть времени, которая остаётся у обоих от воспитания большого лохматого отпрыска, альбатросы проводят в ласках и за выяснением отношений - пощёлкивают, соприкасаются клювами, покачивают головой и любуются друг другом. Альбатросиха-мать с птенцом похожа на мадонну, а альбатроса-отца я так и не научился отличать от альбатросихи-матери, но так ли это важно кто есть кто, если оба они прекрасны?.."

NEW ISLAND Последняя серия антарктического сериала. Догрёб, невзирая на войны и катаклизмы. В последний день круиза мне посчастливилось снимать смешанную колонию пингвинов, бакланов и альбатросов практически в упор, с прекрасной позиции и на отличном фоне. Бакланы были слабо отражены в предыдущих фотосессиях, но эта закрыла пробел. Бакланы вели себя образцово: взлетали, садились, вели активную социальную жизнь и носили в клюве пучки сухой травы для обустройства гнезда. Место, куда нас привели, представляло собой большую и плотную колонию, расположенную в естественном театре, образованном коротким и широким ущельем, обрывавшимся прямо в море. Ниже - отрывок из "Затерянного Мира" Конан Дойля, который даёт некоторое представление о том, как выглядят, звучат и пахнут подобные колонии, хотя в некоторых аспектах, картина, открывшаяся нашим глазам, всё же отличалась в лучшую сторону от той, что открылась глазам лорда Джона... "За густой каймой кустарника громоздились каменные глыбы - они встречаются на плато повсюду. Мы медленно двинулись туда через кусты, доходившие нам до пояса, и вдруг услышали где-то совсем близко звуки - не то курлыканье, не то шипение, - сливавшиеся в невнятный гул, от которого дрожал воздух. Лорд Джон подал нам знак остановиться и, пригибаясь на бегу, бросился к камням. Он посмотрел поверх них, вздрогнул и, видимо, забыв о нашем существовании, долго стоял, поглощенный открывшимся перед ним зрелищем. Наконец, он поманил нас к себе, показывая знаками, что необходимо соблюдать осторожность. Я понял по его виду, что за каменными глыбами скрывается какое-то чудо, а может быть, и серьезная опасность. Подкравшись к лорду Джону, мы заглянули вниз. Перед нами зияла глубокая котловина, вероятно, один из тех небольших кратеров, каких много на плато. На дне этой котловины, ярдах в ста от того места, где мы лежали, за кромкой камыша, поблескивали подернутые зеленью стоячие лужи. Место было мрачное само по себе, но, глядя на его обитателей, мне невольно вспомнились сцены из седьмого круга дантова "Ада." Здесь гнездились птеродактили- сотни и сотни птеродактилей! Котловина так и кишела ими. Детеныши ползали у воды, а их отвратительные мамаши высиживали на отмели яйца в твердой желтоватой пленке. Вся эта копошащаяся, бьющая крыльями масса ящеров сотрясала воздух криками и распространяла вокруг себя такое страшное зловоние, что у нас тошнота подступила к горлу. А повыше, каждый на своем камне, восседали огромные серые самцы, похожие на иссохшие чучела, восседали совершенно неподвижно, как мертвые, и только поводили налившимися кровью глазами да изредка щелкали клювами вслед пролетавшим стрекозам. Их гигантские перепончатые крылья, согнутые в предплечьях, были прижаты к бокам, и от этого в облике их мне мерещилось что-то человеческое: они напоминали старух, кутающихся в мерзкие, цвета паутины шали, из которых выглядывали только хищные птичьи головы. Считая и больших, и маленьких, в котловине было не меньше тысячи этих гнусных тварей. Оба наших профессора так обрадовались возможности изучать вблизи жизнь доисторического мира, что охотно просидели бы здесь весь день. Они показывали нам дохлую рыбу и птиц, валявшихся среди камней и, очевидно, служивших пищей птеродактилям, и поздравляли друг друга с тем, что внесут наконец ясность в вопрос, почему кости этих летающих ящеров в таком количестве встречаются в ряде мест, например, в кембриджских песчаниках. Теперь уже не подлежит сомнению, говорили они, что птеродактили, подобно пингвинам, жили стаями". Должен признать, что пингвины не только живут стаями, подобно птеродактилям (следует соблюсти, всё же, временнУю последовательность...), они также галдят, как птеродактили, а воняют, пожалуй, и покрепче птеродактилей. С другой стороны, эволюция не топталась на месте сотню миллионов лет, и поэтому пингвины с альбатросами выглядят не в пример привлекательней "иссохших чучел с налитыми кровью глазами", описанных Конан Дойлем со слов Мэлоуна. Впрочем, я не исключаю, что злостный недодеколонизированный герпетофоб Конан Дойль (быть герпетофобом, расистом и мизогином не было зазорно в его дремучие времена) намеренно искажает облик птеродактилей, потому что считает, что рептилия, да ещё и с дьявольскими перепончатыми крыльями, в принципе не может выглядеть опрятно и отличаться изысканной окраской и изяществом форм. Противопоставление птерозавров птицам сегодня выглядит особенно смешно, когда каждый ребёнок знает, что птицы - ни что иное, как просто пернатые, горластые, летающие рептилии. Вот, пожалуй, и всё. Всем - спасибо, все - свободны! :)