Мечты о счастии и воле

Не воплощаются в июле,

И крикнуть хочется: "Доколе!?"

И, помолчав, махнуть: "А, хули..."

И бросив всё, с одной котомкой,

Отчалить без жены и денег

Туда, где за туманной кромкой

Тоскует италийский берег.

Скупое прошлое отринув,

Уйти в загул и волочиться

Там за грудастыми волчицами

В проулках праведного Рима.

Как я люблю забавы эти!...

А после, в кабаке напротив

Творения Буонарроти

Дуть кьянти и молоть спагетти,

Кружиться томно по каналам

Стоячей черною водою

И любоваться карнавалом

В ладу с людями и собою...

Там из-под маски на камзол

Тайком слезу паяц уронит,

Венецианский ветер гонит

Там стаи штопаных гондол...

***

Последний грошик из кармана

Зажав в ладонь, бреду в печали.

В глухие дебри Индостана

Я этой осенью отчалю.

Сбегу от жизненных оков

В страну непуганных коров.

Свой мир шумливых долбоёбов,

Момент удачи улучая,

Сменяю на слонов и ёгов

И на покой с пиалой чая.

Мы на полуденных холмах

В крахмальных будем плыть чалмах.

От хмурых Симов, сирых Хамов,

Чьи распри издревле жестоки,

- в мир кобр, обезьян и храмов,

Где на янтарном солнцепёке

Слегка оплавленный индус

Себе не дует в черный ус.

***

Ах, Дина, миленькая Дина,

В душе - разор и холодина,

А как у вас? "Мы хлещем вина

И греем руки у камина?..."

И как дружки? Тот образина,

Который с лампой Алладина,

Вам пишет? Иль прошла година

"Любви и чувств", и скисла мина?..

Вот так - живешь, рожаешь сына,

Затем - возводится домина,

Зазеленеет древесина,

Не то - сосна, не то - осина...

А толку? Толку? В сердце - льдина,

В желудке - желчь, и - море сплина...

***

Она спросила: "что есть счастье?"...

Следов строка на хрупком насте,

Случайный луч - из тучь, в ненастье,

Быть может - карта нужной масти,

В тот миг, когда ты весь во власти...

Быть может, счастье - это сласти,

Запретные, хотя б отчасти.

Быть может - принадлежность к касте,

Или - святая непричастность.

Или - причастие святое,

Или - святое, но - другое,

Совсем другое тоже счастье:

Дарить и красть, сгорать от страсти,

Споткнуться, спешиться, упасть и

Подняться, и упасть, и...

Подняться...

***

Слабо нам наплодить грехи...

Мои грехи - всего лишь мухи

Да блохи на дородном брюхе

У "волкодава" - у эпохи...

***

Рукав по-локоть засучу,

Вступая с музой в тайный сговор,

И над листом захлопочу -

Неугомонный тучный повар.

Превозмогая сонный крен,

Смиряя ропот непоседы,

Я рифм взбиваю плотный крем

К сухому крошеву беседы.

***

Инопланетянка

Открой мне, инопланетянка,

Поведай тайну, иноземка:

С какой планеты ты беглянка,

Какого узница застенка?

Какие звёздные причалы,

Галактик сонные приюты

Тебя в пути не привечали

В печали трудные минуты?

Он по-иному ароматен,

Иных светил согрет лучами,

Но он понятен мне, понятен -

Язык твоей ино-печали...

***

Анжела, жаркая Анжела,

Неутомима и смела,

Себя любила и жила

Игрой и прихотями тела.

Она сумела и посмела!

Сметая крошки со стола,

Не минуть битого стекла,

Но, право, - в том-то всё и дело!..

***

Пойми, дружок, - поток ассо-

циаций, что в мозгу рождается,

Подобен лишь броску лассо

И за случайное цепляется.

Я отношусь к тебе тепло,

Не лезу с рамками и мерками.

Мои стихи - они стекло

Полупрозрачное, - не зеркало.

***

Пришел я в ночь, сижу и плачу,

Трудом дыханья утомлён,

И нет сияния.

Огонь угас, презрев задачу

По освещению окон

И мироздания.

***

В излучине Хайфы,

В случайном кафе

Трепались о "лайфе",

О звучной строфе,

О детях, о лете,

О полной луне -

О ней, как планете

И - блике в вине...

О том, что, хотя - "никогда уже не..."

И это, конечно, тревожит и гложет,

Но, всё же, быть может, - ещё не вполне...

И где-то, когда-то всё это быть сможет...

***

Бродили мы, рука в руке,

По терракотовой пустыне,

И таял в небе след орлиный,

И след змеиный – на земле.

А вечерами по окалине

Тела устало распластав,

Осенних синих звёзд листали мы

Необязательный устав.

***

Сбежать, и жить на чердаке

Под скатом крыши.

Писать, пока перо в руке

Скрипит, но пишет.

На досках спать и сизый пух

Сметать в подушку,

Рассвет угадывать на слух,

Мочиться в стружку.

Раз в день, оставив под замком

Одно лишь небо,

Спускаться вниз за молоком,

Вином и хлебом...

***

Хочу в Сибирь, хочу в сугроб

Уткнуть свой воспалённый лоб.

А в наш ублюдочный февраль

Могу лишь - мордой об асфальт...

***

Печаль не лечится речами,

Довольно мне давить кровать, -

Лечу, случайный и отчаянный,

Синая чудный торт песчаный

Ногою лёгкой попирать…

***

Иорданский поход.

Прекрасен наш поход суровый:

Узды не зная и подпруг,

С надменной кривизною губ

Роняя матерное слово,

Мы там гуляли без подруг -

Как без берёзы стройный дуб,

Как бык могучий без коровы!

Долой седло, хомут и плуг -

Долой семейные оковы!

***

Она несётся с милым личиком

Походкой лёгкой по кирпичикам,

Из-под бретельки светит лифчиком.

На взгляд случайный, опрометчивый

- Претензии к автоответчику -

Поводит недовольно плечиком.

***

В промозглый будний день у моря,

Когда грязнее небеса,

Чем выраженье на заборе,

А горизонта полоса

Дряблей, чем бабы телеса, -

Шагать, шагать с тоской во взоре.

Ликуя, будучи в угаре,

Шутя, волнам, белёсым тварям,

Откинуть что-нибудь с руки

И – прочь, стремглав, как на пожаре,

Оставив их в кухонной сваре

Круглить белки, тупить клыки.

И вдоволь натерпевшись страху,

Порядком просолив виски,

Домой, домой – через пески,

И, в угол запустив "папаху",

Дуть виски, расстегнув рубаху,

Смягчая лишь его тиски

Горбухой с печенью трески.

***

Ночь в пустыне.

Барханы, дюны, чайханы,

Пустыни тени – бедуины,

Холмы, равнины, вновь холмы,

Верблюды, сёдла, седловины.

Слюдою слёзною полны

Глаза, а губы солоны

Роняют наземь стон невинный,

Во рту гуляет вкус полынный,

Силён и терпок, и сильны

И дымный цвет, и запах дынный,

И звук назойливый сунны.

Настала ночь и не черны

Лишь звёзд колючие лучины,

Плывущее во мрак долины

Седло покатое Луны,

Да женщин бледные личины.

Всё беспробудно, всё едино -

Миры и войны, явь и сны,

Между собой неразличимы.

Всё дремлет, в сон погружены

Овны и прочая скотина,

Все частности, и вся картина -

Пески, провалы, валуны,

Муллы и мулы у стены,

И гады в норах недвижимы,

И в тихой заводи сомы.

Роняя космы на сумы

Устало дремлют пилигримы,

Забыв про страны, и странны

Их сны, и вовсе не невинны.

И лишь тревогою томимы,

Тревогой смутною гонимы

Не дремлем мы,

Не дремлем мы.

***

Гимн тирамису

Я знаю, что под прессом прессы,

Всегда покорные капризу,

Предпочитают поэтессы

Каштан парижский кипарису.

Но я не склонен к компромиссу

И донесу я правду в массы:

Париж, быть может, стоит мессы

Но он не стоит тирамису.

***

Тружусь, работаю, ишачу

И жизнь растрачиваю всуе:

Пегаса променял на клячу –

Тупую, злую, ломовую.

Кто тащит неподъёмный груз,

Тому бывает не до муз.

Там делать нечего Пегасу,

Где нету продыха мозгам, -

Пегас пощипывает хасу,

Кобыл гоняет по лугам…

Как тяжело писать стихи,

Не отрываясь от сохи!

***

Мечты о Реюнионе

Уснула курица в бульоне,

Застыла ложка на весу,

Собака воет на балконе,

Терзает кошка колбасу,

А я лелею и пасу

Мечту шальную о КАНЬОНЕ!

Каньоне на Реюнионе –

В глухом кокосовом лесу.

Быть может, ересь я несу,

Но ты подумай, друг мой Лёня,

Мы будем там, как вор в законе –

Коктейли дуть и зреть красу

Природы-матери на лоне,

А тут я кисну на газоне

И пиво тёплое сосу…

А там утрами на мысу

Креолки - ласковые пони,

Роняя сонную росу,

Порхают стайкой меж бегоний,

За смуглое плечо косу…

Э-э… что там было о каньоне?..

***

Когда б с тобой мы были змеи,

Сплетая тел тугую плеть

Мы дали бы телам, немея,

Тягучей страстию истлеть.

Когда б с тобой мы были рыбы,

К чему нам спальня и альков?

Мы б в мраморной клубились зыби,

Меча икру, плодя мальков.

Когда б с тобой мы были птицы,

От наших плясок поутру

Летел бы пух на половицы,

Перо стелилось по ковру.

Когда б с тобой мы были ласки –

Пушные шустрые зверьки,

Всю ночь пылали б наши глазки,

От ласк бы пухли языки…

***

От дня суетного устав,

На лавочке, подол задрав,

Она себя располагает.

Меня украдкой вспоминает,

Тоскует, теребит рукав,

Событья дня перебирает -

То правду, то перевирает...

Всё мелко, пусто, всё - стремглав,

Всё не достойно строк и глав...

Бедняжка мечется, страдает...

В метаньях вечер истекает,

И нужных слов не отыскав,

Бумажку в кулачке сминает

И метко, через стол и шкаф,

Её в корзину отправляет...

***

Забыт, забыт покой дремотный, -

На лбу сжимается кольцо,

И мысль о том, о мимолётном,

Мне дышит жаром на лицо, -

Из подсознанья, из подполья,

То воспаляя, то знобя!..

Я ворошу эти уголья,

Невольно щёку теребя.

Безлюбый день идёт на убыль,

Подобный высохшей реке,

Щека ещё горит, а губы

Уже завидуют щеке…

***

Грущу, скучаю по Наташке!

Печальный одинокий стих

Читаю я не по бумажке,

Но изливаю с губ моих!..

Не ровен час, и я в рубашке

Смирительной - от сих до сих -

Как тихий, но безумный псих

Упрятан буду в каталажку...

Так в чем я допустил промашку?..

Доживший до волос седых,

За что я получил под дых

И вверх летят мои тормашки?!

Ресниц пушистых промокашки

Не скроют слабости следы,

И я шепчу на все лады:

"Не жди пощады от Наташки!.."

***

Нас огорошил первый град,

Затарахтев по тротуару…

Мы высыпали с пылу, с жару

На парапет, как на парад.

Град веселился – на ура

Сметал щиты, крушил забрала,

С нас, как с облупленных слетала

Понурой жизни кожура.

И грома радуясь удару,

Им вовлечённые в игру,

Переминались на ветру

Поодиночке и на пару.

А град безумствовал - в угаре

Лупил наотмашь по кусту,

С деревьев, безответных парий,

Сбивал оглохшую листву...

Земля парила, пар к оградам

Лип, как отара поутру,

И расстилался по двору,

И раболепствовал пред градом.

***

Ежегодно – год за годом -

Дань отдав горам, походам,

Возвращается к жене

Принц усталый на коне.

Принц потрёпан и не молод,

До земли свисает повод,

Конь же то ли вправду бел,

То ли рано поседел...

Их встречают у ограды,

Хоть ворчат, но всё же рады:

Не беда, что принц не свеж –

Ведь ему не на манеж...

Не беда, что конь невзрачен,

Не беда, что молью трачен, -

Подкатить верхом к крыльцу

Принцу всё ещё к лицу...

И хоть конь его – кобыла,

Но в руках всё та же сила,

Но в глазах всё та же ласка.

Вот такая, дети, сказка...

***

Когда б мы встретиться смогли,

Когда б увидеться сумели,

Тебе сказал бы я: "Стели

Нам белоснежные постели!.."

Пусть всё замёрзло - опустели

Мотели, улицы, дворы

И Дед Мороз свои дары

До новогодней канители

Сокрыл от шумной детворы,

Нам не испортили б игры

Ни ветер, задувая в щели,

Ни заунывный звук пилы,

Что валит на морозе ели...

Пусть снега кружат мотыли -

У нас трещали б фитили,

Мы целовались бы, потели

И капли жаркие текли

От тела к телу... Вопреки

Календарю, самой зиме ли,

Была бы оттепель в постели

Ко лбу бы липли волоски...

***

Беспросветная пора -

Льёт с утра, как из ведра,

Тупо бацаю по "клаве"

Выдавая на гора

Всё "достойное пера"...

Не Конфуций и не Флавий

Я с похмельного утра,

Потому моя мура -

Без абзацев, без заглавий,

И ваще без всяких правил...

Я - балбес и детвора!

В книжку сунулся вчера -

Там Рассольник иль Раскольник

Женщин грохает за "стольник"

Лишь бы женщина - стара.

Может мне чего пора

Отчебучить по-прикольней?..

Жизнь печальна и сера,

Пролетит не за полушку -

Я не наживу добра.

А вот выйдешь спозара...

Спозаранку до двора -

Р-раз кого-нибудь на мушку...

Но в округе нет старушки,

Да и нету топора...

***

Ах, эти ваши именины

Так многолюдны и шумны, -

В толпе, на людях не слышны

Слова, и не видны глубины...

В улыбках скулы сведены

У всех, но разговоры - всуе,

Пожатья рук и поцелуи

Поверхностны и холодны.

Лишь обнаружится в тиши

Неспешного уединения,

Что слово и прикосновение

Передают тепло души.

Но... вороши - не вороши, -

Мои вам, право, поздравления!

***

Всех женщин сразу в жены нам не взять?.. (С)

Но можно ведь хотя бы попытаться!

Не выбирать их, а - перебирать:

Худышка может умной оказаться...

Толстушка (назовём её мы - "в теле")

Нас обогреет в стужу и в метели,

Она же и налепит нам пельмени...

А к грустной я главою на колени

В своей печали светлой припаду,

Руками ей колени обведу

И мы замрём в молчании щемящем...

А вот постель я разделю с гулящей -

Мы будем с ней гулять по райским чащам

И кущам... Я сменить её могу

Лишь на горячую, на дикую каргу,

Которая и душу мне и спину -

Когтями раздерёт, как кот осину!

С живой и умной - обсужу я книжку,

Я разуму-уму учу глупышку,

Я пред высокой встану на колени -

Устами утолю её томленье...

Дюймовочка же ПОСЛЕ (или до...)

Из рук моих совьёт себе гнездо.

Красивую мы с дрУгами-другАми,

Поделим как-нибудь… Делиться пирогами

Учили нас (за это мы в долгу),

А страшную подсунем мы врагу -

Ведь жизнь не скоротаешь, не мухлюя...

Все женщины - ромашки на лугу

Я не виновен, что цветы люблю я...

Всех облечу, окучу, опылю

Всех обласкаю, страстью опалю -

Любая грудь достойна поцелуя!..

***

Китай

Играет облако-желвак

На плоском небе, небоскрёбы

Щекочут небо (или нёбо

Зевак…)

Не лая, поджимая хвост,

Крадётся, кухонь избегая,

Собака тощая Шанхая

Под мост.

Как два голодных колобка

На нас взирают два китайца,

Недопечённых до румянца

Слегка.

Бело от рисовых лагун,

Панда бредёт в лесу бамбука,

А в Мавзолее – эта сука,

Мао Цзедун.

***

Я не гуляю, не гужу,

А в отблеске лампады слабом

Листаю Пушкина, гляжу

Во тьму окна, где куражу

Предался ливень, по ухабам

Плетётся вечер, я брожу,

Мечусь, о Космосе сужу,

Подавленный его масштабом!...

Короче говоря - по бабам

Я не хожу...

***

В апреле в Арко было жарко,

Четыре черта высшей марки

Чесали в гору на байдарках

По речке Сарка -

Дымился пот, шкварчали шкварки…

Деньки такие – не подарки

Везде. И в Арко.

Любимой горке на закорки

Взобрался скалолазец вёрткий,

И створки

Ему ракушки-аутдорки

Откроют... Всё - без уговорки,

Без Лорки,

Без Кафки и без прочей порки

Белиберды, без парки корки

И подкорки…

Глуша то в парке, то в коморке,

Я взгляд оттачиваю горький

И зоркий.

Луна скучна - скучней огарка,

Забытого в окне кухаркой

В процессе варки,

И адресует звёздной арке

Руладу скорбную овчарка

В проулке парка…

При чем тут Арко?..

***

Освободившись, но не обретя

Взамен пока ни женщины, ни пищи

Ни тела для, ни для ума, хотя

И говорят: “обрящет тот, кто ищет”

(Но пальцем, впрочем, у виска крутя…)

Встаю с утра и, выбривая щёку,

Прищурившись на яркую решетку

Окна, выгуливаю мысль неподалёку.

Добрившись, прополаскиваю глотку,

Предпочитая чай воде и соку.

***

Твоё пленительное "ню"

Храню на дне - в сетчатке глаза,

И день за днём, и раз за разом

(порою - десять раз на дню...)

Из бездны радужной всплывает

Твой образ... Я его гоню -

Он всё вокруг мне затмевает:

Куда я взор свой не клоню

И взгляд куда свой не роняю,

Я вижу только грудь твою...

Адамом, изгнанным из рая,

Брожу и ною. Под струю

Я воспалённую сую

Главу - её я охлаждаю...

Глаза устало протираю,

Присев бессильно на скамью...

***

Я в Беер-Шеве, где пустыня

Уже отчасти техногенна,

«Каньоны, Золото Макенны!..» -

Легко проведен на мякине...

Всё лишь в кине... Куда не кинешь –

Загоны, гунны, бедуины,

Руины, рухнувшие стены,

Глаза и скулы цвета глины,

Шатер, как остов Альталены

Полузатопленный в песках...

Песок в нестиранных носках

(Две пары в месяц по три смены...)

Всё это, будем откровенны, -

Последний день (довольно длинный...)

Помпеи – то бишь Палестины –

При сохранении общей мины

Хорошей, древние Микены

Припоминаются да Фивы.

В итоге, всё решают гены,

Да плодородие вагины...

-----

Под скрип рогож на скотоложе

Прилежно тужится жена,

Рассвет всё брезжит, а прохожий

Бредёт какого-то рожна,

Да три верблюжьи кожи-рожи

Петляют хмуро – с бодуна

Отбились, бля, от табуна...

***

От нас не требуют поста

На День Святого Валентина...

И воздержанье и рутина

Чужды ему. Он любит вина,

Уединённые места,

Где тень прохладна и густа,

А нега - пламенна и длинна...

Где страсть - единственный устав

И где тела, от ласк устав,

Где чья забыли половина...

***

Случайно американское...

Излюбленный краснокожий трофей -

Поштучные тучные звери-бизоны

Послушною массою, в демисезоны,

Когда всё газоны скупей и скупей,

Кочуют из прерий (по-русски – степей)

Туда, где шалфей и гуляют осоки

И сочные заросли ив у протоки

Свисают как щёки собаки шарпей

***

Вздувая жилку на виске,

Терзая глаз

И руша рамки,

На вставшей парусом доске

Неутомимый скалолаз

Стремится в дамки...

***

Дорожка пота на скуле,

Дорожка пота.

Идёт работа на скале -

Игра, охота.

Один неловкий поворот,

Неточность стойки -

Полёт, удар, солёный рот,

Палата, койки...

Закат, скольжение орла

В лучах заката,

Долина в дымке и скала,

И эхо мата.

***

Тоскую я, ах где Вы, Ника?..

Мне жизнь без лазанья дика –

Я без него, как без глотка

Воды увядшая гвоздика!

Я, как пустыня без арыка,

И как младенец без соска…

Постель мне, Ника, не мягка

Во сне, и не сладка клубника!..

Улыбка удалилась с лика,

Страдаю я от сквозняка

И прочих бед… Известняка

Душа алкает и гранита,

И башен твёрдого песка!..

Брожу, чернее эбонита…

Подруга нежная забыта,

Ведь я в тепле, у камелька -

Как полководец без полка,

Как полка книг без "Моби Дика",

Как без наложницы Владыка

И как Полкан без поводка…

А как прекрасно было б, Ника,

Взлетев on-sight под облака,

Как два беспечных пелика…

Нет – два орла с вершины пика!..

В пустыне цвета сердолика

Взирать надменно, свысока

На колыхания безликого

Людского жалкого леска -

Не мыслящего тростника,

Но сорняка и будяка...

***

Жизнь неприглядна и сера,

И вечно требует Поступка!..

Мозгов доверчивую губку

Питает всякая мура

(Что из-под нашего пера...).

Не внемля трезвому рассудку,

Читатель примеряет шубку

И закупает шлямбура...

Его манят прожектора

Прилюдной славы, ну и юбка,

А также линия бедра

- Любви лубочная пора!.. -

Одной заносчивой голубки...

Но тут появится Урубко!

Он рявкнет: "Стой-ка, детвора!

Хан-Тенгри - это вам не шутка:

Погода - мрак без промежутка,

В снегу - обвал, во льду - дыра..."

Он этим, блин, дегенера...

Ну, в общем, разъяснит малюткам,

Что эта чертова гора

Есть - живодёрка, мясорубка,

И не берётся "на ура"...

Там атмосферы - на пера

Полёт не хватит... И ни трубка,

Ни папироска, ни махра

Не курятся... Ты, детвора,

Определённо до утра

Протянешь два свои обрубка...

***

Д.М.

Мной гордятся!.. Вот так новость...

В этом мире черством, грубом

Я давно покинул полость

По фаллопиевым трубам.

Жизнь - заплата на заплатке:

От зарплаты до зарплаты -

Аты-баты шли солдаты...

То ли дело было - в матке!

Не заботясь о проценте

- малахольном миллионе -

Телепаешься в плаценте,

В тёплом булькаешь бульоне...

Но пришёл период "кладки":

Черепом похож на грушу,

Грубо выдавлен наружу -

Были схватки - взятки-гладки...

Люд озлобленный, голодный,

Не свободный и не равный

Как с горбом гуляет с травмой,

С первородной, с мама-родной...

Всё зависит от натуры:

Третье око или шоры...

Кто-то пьёт, а кто-то курит,

Кто-то - к гуру, кто-то - в горы...

Я вот - в горы, с ледорубом,

С "если друг"-ом, с "лейся песней",

Твёрдым шагом, крупом к трупам,

Чем страшней, тем интересней!..

Пуповиною - верёвка,

Есть ответы вопросы

(Глупый пингвин прячет ловко

Тело тощее в утёсы...).

Не мизинцем был я зачат -

Я особенная особь!..

Мной гордятся!.. Это значит

Я сумел продать свой способ...

***

Весною Азия суха,

И рикш трескучие моторы

Туманят выхлопами горы,

Выкашливают потроха...

Всё эпидемии да моры -

Земля безгрешна, но глуха...

***

Д.М.

На водосточных трубах Маяковские

Играют пусть, - мы ж вовсе не таковские!

Мы - чувственные детища Востока,

Не радуют нас звуки водостока,

Сыграю я, черняв и полногуб,

На флейте из фаллопиевых труб!..

***

Геодезическое...

В брезенты спеленав "циклопа" -

Пристроив на плече покатом,

Наперекор постам и тропам

Слоняться, следуя закатам...

По-пояс оловом облитым

В траву вплетать худые ноги,

И мерить даль теодолитом,

Прицелясь нехотя с треноги...

***

В Срединноморье дуб зелёный

Произрастает без забот,

К нему пристёгнут жирный кот,

Стихосложению учённый...

К коту, стихами привлечённый,

Мышонок серый (из сирот)

Прибился, слушает и в рот

Глядит бесстыжему котяре,

И мнит себе, что он растёт,

Коту внимая... Кот в ударе!

Кот видит бедолагу в кляре,

Себя - актёром и в наваре:

В антракте будет антрекот...

Морали нет, и закрома

Пусты. Мышонок наш отыщет

В котяре пищу для ума,

Котяра ж в нём - простую пищу...

***

Д.М.

В еврейский осторожный Год

- веков очередной приплод... -

Заглядываю воровато:

В единственном числе "гранаты"

Мужской ли род приобретут?..

(Слышь, "Новый", - друг ты или "Брут"?!)

И что там с яблоком, коль скоро,-

Бывало лишь плодом раздора:

Не подавиться и не съесть...

А мёд... Ну что ж - он мёд и есть...

***

Сон геолога.

Проснулся до рассвета я... Докембрий

Царит в окне, и фораминифер

Колючие, игольчатые дебри

Опутали полуночный торшер.

Прильнул к окну, затрепетал и замер,

Угадывая в полосах луны

Незрячие шары радиолярий

И камеры кишечнополостных!..

Как глубоко, как мраморно, как мрачно -

Отпряну в угол, съёжусь, затаюсь -

Сине-зелёный, призрачный, прозрачный,

Укутанный в созвездия медуз...

Мне не соединить края разрыва,

Но я дождусь - просчитаны ходы! -

Кембрийского ускоренного Взрыва

И трудной перворожденной хорды!..

***

Гондвана

Земля юлит, зализывает раны,
Исхлёстана космическим хлыстом,
Качается понтонная Гондвана
Пустым непотопляемым мостом.

Едино всё - ни секторов, ни секций,
Не порвана, не смята до поры
Колёсами невидимых конвекций
Шероховатость робкая коры.

Но смазаны узлы мантийной ленты:
Конвейерные мощные узлы
Подхватят и закружат континенты,
Растаскивая в разные углы!

Закрутятся планетные магниты,
Нанизаны на жаркие пруты,
Сметая тектонические плиты,
С пути, как пустотелые плоты,

И лопнет переспелая Гондвана,
Усталая, осыпется цветком,
В прожорливое лоно океана
Пуская лепесток за лепестком!..

***

Д.М.

У нас потоп - разверзлись хляби,

- Мне б до работы догрести,

А некто нежится на Краби

Да крабом розовым хрустит.

Пробило три - всё тонет в храпе,

Пробило пять - опять в кафе...

Все опрокинули по граппе,

И в полночь - танцы "подшофе".

Всё задарма - не надо грабить,

Столь изобильна эта быль:

Омары сонные в кальраби,

И криль, - краеугольный криль...

Киль корабля, креол на трапе -

Реинкарнацией орла,

И краля у креола в лапе -

Вся в перлах, ноги от горла...

Хочу в Пукет!.. Хочу на Краби,

Где всё бесплатно, налегке,

Где нету лишнего на бабе,

А так же и на мужике...

Спеша, записку накарябал,

Сторицей боссу отплатив...

Зашел в бюро и взял на Краби,

Подумал, вспомнил, доцарапал:

"Навечно Ваш. Идите в..."

***

"American Museum of Natural History",

или "О нашем, о позвоночном..."

В час полнолунный, полуночный,

Когда последний ротозей

Ныряет нехотя в Сабвей

И исчезает в нём, проглоченный,

Я оживаю, позвоночный,

И свой исследую музей!..

Ползу меж рослыми скелетами,

Прикован взглядом к потолку,

Где снова прибыло полку,

И птеродактили атлетами,

Худыми, мышцей не одетыми,

Вращают сальто на суку...

Бреду проходами, паркетами,

Меж диплодоковых столпов,

Под грузной аркой позвонков,

Просторными грудными клетями -

Что за сердца "за всё в ответе мы!..",

И что за дульки черепов...

Вот парой обручённой рэпторы

Ко мне крадутся, преградив

Дорогу, жизни перспектив

Лишая, бередя рецепторы...

Их взглядов роковые векторы

Скрестились, к полу пригвоздив

Меня, прозрачного, непрочного,

Забредшего во Колизей,

Где зевы жадные зверей

Вершат свой суд ночной порочный!..

Я каменею, позвоночный,

Я покидаю свой музей...

***

Ответ "скалолазающего" "прямоходящему"...

Привет тебе, "прямоходящий"!

Как курица, или как ящер,

Шагаешь чинно ты домой

С работы. Что ж, - придя, умой

Свой профиль с этим, хм..., анфасом

Для рябчика и ананаса,

И - на заслуженный покой:

В тахту - седалищем болящим,

Второй личиной - в милый "ящик",

Где про "япан" и про "асон"

Трендят, пока не сморит сон...

И вот уж задница с анфасом

Меж одеялом и матрасом

Звучат порознь и в унисон...

Назавтра встанешь, хрустнешь хрящем,

Плеснёшь воды в свой говорящий

И зрящий сектор головы,

Сольёшь запорные - увы... -

Плоды вчерашних «ананасов»,

И - в офис, мерином саврасым...

А где-то, кстати, есть и львы...

***

С.В.

Любой, условно, "андроген",

На жопу ищущий колючки,

Сучки и прочий "адвенчЕр",

Как объяснил нам старый хер

(герр Фрейд...) - всё это - ради случки,

Ведь продолженья ищет ген,

Не ведая, что тех времен,

Когда за шкуру саблезуба

- Аналог, скажем так, "Порше"... -

Любому жителю пещер

Любая древняя голуба

Не стала бы держать колен

В сомкнутом виде, - не вернуть...

Компьютер иль топор кремЕнный -

А только миром правят гены,

И прежней остаётся суть...

А то, что всё это не блеф,

Тебе примером МВФ...

***

С.В.

Стросс-Кан, который ныне - в стрессе,

И интересен нашей прессе почище Оскара и Канн,

Задрав чернушке-стюардессе

- Иль горничной?.. - единый хрен... -

Её "дресс-код" выше колен,

Владел собой в момент агрессии

Не более, чем таракан...

Чем он и был нам интересен,

За что и был он взят в пример

Примата "Основной Обсессии"

В делах примата... и Стросс-Кан,

Не выше в этом могикан...

Вне связи с хобби и профессией -

Наш интерес всегда телесен...

***

Д.М. (и за Д.М. :-) )

От нервных мам, их эмбрионов,

Которых пестую, лечу,

В туманный Альбион лечу,

Который не слонов, но клонов

Есть родина... Овечка Долли

Невиданной вкусила доли -

Её прославилось руно,

Как и златому не дано...

***

Д.М.

Смоталась ты, Мильман,

Туда, где волна

Атлантики строгой

Строга и черна -

Ни "ростр" челна,

Ни "форштевень" пироги

Согласно канонам, поэмам и фильмам

Не смеют гулять, где гуляет она...

Смоталась ты, Дора,

Туда, где туман

Согласно всё тем же

Замшелым канонам

Скользит по пилонам,

Склоняется к Темзе...

Утрами проплыв полутьму коридора,

Увязнешь, утонешь в проёме оконном...

Смоталась ты, Мильман,

Туда, где друид

Натруженной лапой

Ворочал гранит...

К его мегалиту

С табличкой "Не лапать!"

- На грубой, на необработанной, тыльной... -

Рука прикасалась твоя ли, Дорит?..